Уже 25 октября ОКБ издало секретную директиву о наборе добровольцев во вновь создаваемую часть. На следующий день Ставка Западного фронта направила соответствующие приказы во все высшие штабы на Западе — группы армий В и G, а также в командования «Запад» ВВС и ВМФ. Такая широта охвата поиска добровольцев, знающих английский язык (особое внимание обращалось на владение американским диалектом), привела к тому, что союзники узнали о готовящейся спецоперации уже 30 ноября.
150-я бригада оснащалась трофейными танками, самоходными противотанковыми установками, бронетранспортерами, грузовиками, джипами и стрелковым оружием. Часть типов вооружения немцы имели в достаточном количестве, другие образцы оказались в дефиците. Ситуация усугублялась тем, что основная масса трофеев уже давно несла службу в вермахте, остро нуждавшемся в боевой технике, и особенно в автотранспорте. По этой причине командиры частей часто категорически отказывались передавать технику диверсантам. 2 ноября Скорцени доложил начальнику штаба Ставки Западного фронта генерал-лейтенанту Вестфаллю (Westfall) о сложившемся положении. Спустя неделю командование приказало срочно изыскать 15 танков, 20 самоходок, 20 бронеавтомобилей и БТР, 100 джипов, 40 мотоциклов, а также 120 грузовиков. Кроме того, по возможности вся бригада должна была получить английскую или американскую униформу. Этот заказ под обозначением «Rabenhuegel» был распределен между тремя группами армий: группа В должна была предоставить 5 танков и 30 джипов, G — 8 танков и 20 джипов, Н — 2 и 50 соответственно. Вся полученная техника направлялась на полигон в Графенвере, где тем временем шло формирование и обучение бригады.
Тем не менее Скорцени не был удовлетворен ходом оснащения его частей. 21 ноября оберштурмбанфюрер направил в Ставку Западного фронта телеграмму с докладом о нехватке требуемого снаряжения и техники. Поскольку укомплектовать бригаду только трофеями не представилось возможным, Скорцени предложил замаскировать немецкую боевую технику под американскую. 19 ноября в Графенвер прибыли пять средних танков Pz V Ausf. G Panther, a 24 ноября — пять штурмовых орудий StuG 111 Ausf. G и шесть бронеавтомобилей. 27-го парк бригады пополнился еще шестью бронеавтомобилями.
В этом же месяце Скорцени доложил Главному командованию на Западе о проблемах перевооружения бригады. По его мнению, ее полное оснащение к назначенному сроку завершить не удастся. Из положенных по штату 150 джипов бригада получила только 57, а из 198 грузовиков — только 74. Все 22 танка были немецкими («Пантеры»), за исключением двух «Шерманов», находившихся в неисправном состоянии. Не в меру расторопные интенданты завалили диверсантов огромным количеством советской и польской трофейной техники, что не имело никакого практического значения. Скорцени доложил руководству, что бригада располагает всего 1500 стальными касками армии США, а большая часть полученного трофейного обмундирования была летнего образца. Однако, несмотря на отмеченные недостатки, Скорцени получил в свое распоряжение достаточное количество солдат, владеющих английским языком, а боевой дух его людей оставался весьма высоким. Отлично была налажена радиосвязь.
Оберштурмбанфюрер впоследствии вспоминал: «Мы использовали большое количество специалистов по языку, которые подразделялись на несколько категорий, в зависимости от их квалификации. Первые несколько недель подготовки завершились плачевно: мы располагали всего десятью солдатами, свободно владевшими английским языком и знавшими американский сленг. В основном это были моряки. Вторую группу, среди которой моряки также составили большинство, представляли люди, свободно владевшие английским, но не знавшие американского диалекта. К этой категории относились 30 — 40 человек. Третью группу численностью 120 — 150 человек составляли люди, способные объясниться по-английски, а четвертая группа (примерно 200 человек) была укомплектована людьми, изучавшими английский язык в школе. Остальные умели говорить только одно слово: „Yes“. На практике это означало, что большинство солдат должно было изображать панически отступающих, которые слишком напуганы, чтобы отвечать членораздельно».
Проанализировав имеющиеся в его распоряжении кадры, Скорцени решил сократить численность бригады с трех батальонов до двух, а всех солдат, свободно говорящих по-английски, собрать в роту особого назначения — «Einheit Stielau». В каждый батальон входили четыре пехотные роты, зенитный взвод, разведрота на бронеавтомобилях и танковая рота. Последняя в 1-м батальоне насчитывала 22 «Пантеры» и была усилена ротой мотопехоты на полугусеничных БТР, а во 2-м располагала 14 штурмовыми орудиями. В бригаду также входили батарея самоходных артустановок (шесть 105-мм САУ), саперная рота и колонна 60-тонных мостоукладчиков. Скорцени хотел получить под свое командование части спецназначения, которыми он командовал ранее. Прежде всего это касалось 500-го парашютного батальона войск СС и «Охотничьей команды Центр» (SS-Jagdverbaende Mitte). Поскольку времени до начала операции оставалось в обрез и «притереть» набранных в разных частях людей друг к другу было невозможно, на время операции Скорцени разрешили усилить бригаду регулярными частями, взятыми в разных соединениях, — танкистами, артиллеристами и т. д. Штаб бригады укомплектовали офицерами штаба 108-й танковой бригады, а штабы обоих батальонов — штабистами 10-й и 113-й тбр. Наиболее примечательными частями, переданными Скорцени, стали два парашютных батальона люфтваффе, ранее входивших в состав так называемой 113-й боевой эскадры (Kampfgeschwader 200), известной также под наименованием «Особого отряда Юнгвирта» (Sonderverband Jungwirth). Всего же в бригаде насчитывалось 2500 человек (примерно на 800 меньше, чем предусматривали первоначальные штаты). Из этого числа 500 человек набрали в СС, 500 — в ВВС, несколько десятков — во флоте, остальных — в сухопутных войсках.
Ни один из набранных в «Einheit Stielau» англоговорящих солдат и офицеров не имел опыта диверсионной деятельности. Впоследствии Скорцени так вспоминал об этом: «За несколько недель нам едва удалось обучить их основным навыкам. Солдат предупредили об опасности операции и о том, что военнослужащие, взятые в плен в униформе другой армии, считаются шпионами и расстреливаются на месте. Однако личный состав был охвачен патриотизмом». Часть «спецпроводников» (так стали называться бойцы роты особого назначения) прошла курсы подрывников и радистов. Личный состав изучил структуру армии США и американские знаки различия. Некоторых для совершенствования в языке направили в краткосрочные командировки в лагеря военнопленных под Лимбургом и Кюстрином. Скорцени не планировал использования американских званий выше полковника. Интересно, что не все немецкие солдаты и офицеры получили эквивалентный чин армии США: например, оберефрейтор Рольф Мейер (Меуег) стал вторым лейтенантом Чарли Хольцманом, а лейтенант Гюнтер Шильц (Schiltz) — капралом Джоном Уэллером.
Рота особого назначения была полностью одета в трофейное обмундирование, снабжена американским стрелковым оружием и автотранспортом (в основном джипами). Бойцы отряда «Штилау», рассаженные по джипам с радиостанциями, должны были рассредоточен но двигаться в авангарде 150-й бригады, выполняя две основные задачи:
— уничтожение мостов и складов с боеприпасами и топливом (выполнялось группами подрывников из пяти-шести человек);
— разведка на обоих берегах Мааса, диверсии и саботаж: отдача встреченным подразделениям противника неправильных приказов, нарушение системы связи, разворачивание дорожных указателей, снятие предупреждающих знаков с периметров минных полей и их установка в ложных местах, ликвидация офицеров (патрули из трех-четырех человек);
Хотя роту «Штилау» удалось укомплектовать американским оружием и транспортом, в целом уровень оснащенности бригады трофейной техникой оказался весьма далеким от планируемого. Не считая двух упоминавшихся выше «Шерманов» (к моменту начала операции после марша по горному массиву Эйфель один из них окончательно вышел из строя), в распоряжении Скорцени было всего 4 бронетранспортера, 15 грузовиков и 30 джипов американского производства. Со стрелковым оружием дело обстояло еще хуже: его хватило только на вооружение роты особого назначения. По этой причине Скорцени разделил свою бригаду на три боевые группы: X, Y и Z. В каждую группу входил штаб, три пехотные роты, два взвода панцергренадеров на БТР, два взвода тяжелых минометов, саперный взвод, взвод связи, а также ремонтная колонна. В группы X и Y, кроме того, входило по одной танковой роте (пять «Пантер» в X и пять штурмовых орудий в Y).