Она стиснула зубы и нажала на кнопку. Потом осмотрела себя с ног до головы и лихорадочно стала застегивать пуговицы блузки на груди. В это время раздался звонок в дверь. Она хотела было надеть тапочки, но звонок звучал непрерывно, так что пришлось бежать к двери босиком.
– Что ты о себе воображаешь, Дэниел Паркер? – воинственно встретила она незваного гостя.
Его взгляд остановился на ее босых ступнях.
– История повторяется, Эйрин. Вижу, ты опять босиком. Надеюсь, я не поднял тебя с постели или не отвлек от чего-нибудь важного? – Его голубые глаза недоверчиво остановились на ее блузке.
Она проследила за его взглядом и поняла, что в спешке неправильно застегнула пуговицы.
– Нет, но…
– А что касается того, что я о себе воображаю, – их взгляды скрестились, – то я воображаю себя отцом твоего ребенка! – Эйрин открыла рот от изумления. – Только не говори, что ты не беременна. – Он вошел и закрыл за собой дверь.
На нем был тот же серый костюм, что и тогда, в ресторане, перед их отъездом в Уайт-Рок. Его внушительный вид не оставлял никакого сомнения в том, что перед вами настоящий магнат, преуспевающий бизнесмен, представитель могущественного семейного клана.
Она сделала несколько шагов назад и пошатнулась. Дэниел подхватил ее под руку и навис над ней словно башня, жадно изучая каждую черточку ее лица.
– Только ты можешь быть столь беспечной, Эйрин. Утренняя тошнота, бледность, худоба…
– Кто… кто сказал тебе об утренней тошноте? – прошептала она.
– Твоя секретарша сказала об этом миссис Джексон, когда та позвонила в твой офис сегодня утром. Весь день я не мог думать ни о чем другом.
Эйрин открыла рот, чтобы сказать хоть что-нибудь, но не смогла. Она даже не стала сопротивляться, когда он под руку провел ее в гостиную и усадил на диван. Широко распахнутыми глазами она наблюдала, как он снял пиджак, бросил его на кресло и ослабил узел галстука. Потом достал из внутреннего кармана пиджака несколько сложенных листов.
– Итак, – мрачно произнес он, – ты решила проявить настойчивость, используя Рони, – он бросил листы на кофейный столик перед ней.
Она посмотрела на свои эскизы и взвилась:
– Дэниел, эту идею одобрил ты прежде, чем я познакомилась с твоим братом и узнала о его существовании.
– А ты уверяла меня, Эйрин, что откажешься от контрактов с моей компанией, потому что твое согласие означало бы, что я тебя купил! А сама сделала вот это. – Он кивнул на эскизы.
– Именно из-за тебя я не смогла отказаться от контракта, – почти закричала Эйрин. – Ты сам позвонил в мое агентство, минуя меня!
– Но ты могла не принять моего предложения. Могла рассказать своему шефу о том, что случилось и почему ты считаешь аморальным участвовать в проекте, – напряженно продолжал настаивать Дэниел.
– Нет, я… – Она остановилась, стараясь собраться с мыслями, но это ей никак не удавалось. Она закрыла глаза и безжизненным голосом спросила: – Какое все это имеет значение?
– Я скажу тебе, Эйрин. – Он уселся напротив нее. – На мой взгляд, ты будешь чувствовать себя гораздо лучше в качестве моей жены. Твоя гордость не будет уязвлена, и ты наконец перестанешь размахивать перед моим носом рисунками с изображениями Рони.
Все поплыло перед глазами Эйрин. Она побледнела как полотно, и только мгновенное вмешательство Дэниела удержало ее в сознании. В одно мгновение он оказался рядом с ней и мягко склонил ее голову вниз к коленям.
Она слабо запротестовала:
– Все в порядке, отпусти меня.
– Хорошо. – Он помог ей сесть удобно. – У тебя случайно нет бренди?
– Есть, но лучше возьми в холодильнике минеральную воду.
Дэниел отправился на кухню и вернулся с подносом, на котором стояли два стакана, бутылка минеральной воды и приготовленная ею тарелка с едой.
– Часто это случается? – поинтересовался он. – Ты уже была у врача?
– Нет.
– Значит, даже самой себе не хочешь признаться, что это случилось, несмотря на твои математические расчеты?
Эйрин глубоко вздохнула, когда он сел рядом с ней, взяла стакан с минеральной водой и ломтик сыра из салата. Потом, нахмурившись, она посмотрела на Дэниела.
– Даже после того, что произошло с Эйбл, ты хочешь жениться на мне из-за ребенка?
– Неужели ты думаешь, я могу оставить своего наследника без отца, Эйрин? Особенно если учесть, что ты обладаешь способностью притягивать к себе всевозможные недоразумения?
Взгляд его голубых глаз выражал нескрываемую иронию. Эйрин чуть не подавилась сыром.
– Это Бог знает что! – Она остановилась и сменила тактику. – А как же твоя мать? Она вообще что-нибудь тебе обо мне говорила?