- Почему?!
- В горах я смогу выжить только в шкуре зверя, но эт...
- Ну и ладно, главное же выжить! - перебил меня Мальток.
- Не согласна, - отрицательно покачала я головой. - Открою вам еще один наш секрет... Чем дольше вакишики находятся в образе зверя, тем больше они теряют человеческих воспоминаний. И порой вообще забывают, что когда-то были людьми.
- Как? - охнул мой собеседник. - Совсем?
- Да, - спокойно ответила я. - Поэтому вакишики стараются как можно реже использовать полную трансформацию и чаще орудовать все-таки оружием.
- Это, конечно, весьма обидно, но... Но по сравнению с жизнью... Я думаю, человеческие воспоминания ничего не стоят, - серьезно произнес Мальток.
- Не согласна, - тихо произнесла я.
- Что? Почему?
- Потому что каждый прожитый миг бесценен...
- И даже плохой? Болезненная рана? Неизлечимая болезнь? Безответная любовь? Смерть родных? Все это тоже бесценно?
- Да тоже, - весело ответила я. - И все из-за того, что если не будет таких печальных моментов, то мы не заметим и радостных.
- Я думаю это глупо, - стоял на своем надзиратель.
- Да возможно, - пожала я плечами. - Но вот в чем загадка... Мы, те, кто живет несколько сотен лет, дорожим каждой секундой своей жизни, стараясь запомнить все в мельчайших подробностях. А вы? Людям отведено все лишь пару десятков лет, а вы так бездумно раскидываетесь своей памятью. Предпочитая забывать все: и хорошее, и плохое. Ничего не цените и не любите. Все, что для вас важно - одномоментно. Вечность не для вас...
Из-за двери послышался громкий крик и детский плач. Уши моментально определили виновных - Огируяцу и, похоже, новенькая девочка. Когти моментально впились в ладони рук. Хвост бешено забил-замельтешил по кровати.
- Эхисар с эхисиром, вернуться часа через четыре, - как бы невзначай заметил Мальток. - И если решишь снова покалечить надзирателя, делай это хотя бы без свидетелей. Если тебя никто не увидит, то я прикрою. А если заметят, но не обессудь, своя шкура дороже.
- Да без проблем! - улыбнулась я и, подхватив протянутый надзирателем ключ, вышла из комнаты.
Долго искать причину если не всех, то многих моих бед, не пришлось. Выйдя на улицу, я, под удивленные взгляды рабов, прошла прямо к женским комнатам. В одной из них, той, в которой я и жила, были две женщины, штопающие одежду, и Огируяцу, заставляющий маленькую девочку делать ему массаж ног. Как сдержалась и не прибила его прямо тут - не знаю. Но увидев меня в дверном проеме, надзиратель вздрогнул и заметно побледнел. Рука, поднятая, видимо для удара, медленно опустилась. Не торопясь я прошла в комнату и, встав посередине, негромко сказала:
- Все вон, - как ни странно, но женщины подчинились. А вот девочка... Она так и осталась сидеть у ног Огируяцу, прямо, как собака.
- Ты, я смотрю, совсем от рук отбилась, - поганенько улыбнулся надзиратель. - Давно я тебя не порол, но это поправимо. Вот сей...
- Малышка, выйди-ка на пару минут, - обратилась я к девочке. Та, вздрогнув и испуганно посмотрев сначала на Огируяцу, а потом на меня, все-таки вышла.
- Ты же понимаешь, что это тебе так просто с рук не сойдет? - после того, как за девочкой закрылась дверь, спросил надзиратель.
- Не сойдет что? - улыбнулась я и тут же, за пару мгновений преодолев разделяющее нас расстояние, прижала его к стене, приподняв над полом. - Это?
А он тяжелее, чем я думала. Рука моментально заныла, напомнив мне о том, что перенапрягаться, не стоит. Огируяцу с ужасом в глазах смотрел на меня, видимо, ожидая расправы. Подставлять Мальтока не хотелось. Ведь именно ему достанется за то, что выпустил меня. В итоге, немного подумав, я со всей, доступной мне на данным момент, силы врезала ему в живот. Надзиратель, закашлявшись, упал на пол и пытался отдышаться.
- Запомни, Огируяцу, если ты еще хоть раз поднимешь на меня руку или упаси, тебя боги ударишь, то я убью тебя. Понял? - все еще валяясь у меня под ногами, мужчина согласно закачал головой. - А и да, девочку я забираю. Подойдешь к ней, тоже распрощаешься с жизнью.
- За меня отомстят, - слишком уж уверенно улыбнулся он. Стараясь не обращать внимания на то, что сказал надзиратель я, резко развернулась, и за пару шагов дойдя до двери, вышла.
У стенки, сидя на корточках, ждала та самая новенькая девочка. Никогда не питала любви к детям. Даже больше того, я их боялась. Вернее боялась причинить им вред, они же такие хрупкие - ужас просто! Но! Раз уж сказала, что буду за ней присматривать, надо не отлынивать, а приниматься за работу. Ведь когда я попала сюда, надо мной тоже взяла шефство Батрина - умная, добрая женщина. Смотрела за мной, учила, помогала... хотя и не обязана была, просто пожалела. Потом, после того, как спустя четыре года Батрина погибла в городе, была Ксида, тоже широкой души человек... Купили ее только, как раз через полгода после нашего знакомства. И уже затем я познакомилась с Ликтой...