Знал бы девятьсот лет назад император Октавиан Август, чем закончится история провинции Лугдунская Галлия, реорганизованной им в 27 году до нашей эры, — никогда бы не поверил. Однако северные варвары из далекого Даннмерка получили свою долю римского наследия, вскоре заговорили на французском языке и стали вершителями судеб северо-западной Франции лишь потому, что скудные земли Скандинавии по окончании раннесредневекового похолодания не смогли прокормить «лишних людей».
Стало тепло. А что дальше?
Точно определить временные границы средневекового климатического оптимума и причины его возникновения весьма затруднительно. Считается, что потепление началось в середине VII века, пика достигло к 1100 году и продолжалось до начала XIV века — а конкретно до 1315–1317 годов, когда в результате внезапного и резкого похолодания начался Великий голод — о нем мы еще подробно расскажем позднее.
Давайте установим пределы теплого периода с 800 по 1300 год, так будет проще. К тому же ориентировочно с IX века мы можем оперировать демографическими данными — появляются дошедшие до наших времен документы, позволяющие (пускай и с немалой погрешностью) судить о численности населения Франции. Самый старинный документ был составлен аббатом монастыря Сен-Жермен де Прэ Ирминоном — бумага, известная как «Полиптих Ирминона», повествует нам об инвентаризации владений аббатства, проведенной в 823 году.
Аббат подошел к делу с серьезностью и ответственностью опытного бюрократа, в список включены имена 10 282 человек, арендаторов и их детей, а также упоминание о сервах-рабах, еще около 2000 душ. На сельскохозяйственных площадях аббатства в 17 тысяч гектаров проживало в общей сложности 12 тысяч человек в двадцати пяти деревнях. Выходит, плотность населения в районе Сен-Жермен составляла 72 человека на квадратный километр, но тут следует сделать оговорку: учитываются только пахотные и выпасные площади, а не лесные угодья, принадлежащие монастырю. В последнем случае количество гектаров увеличивается до 221 тысячи, а число людей — до 22 тысяч с падением плотности до 10 человек на гектар.
Встает вопрос: можно ли перенести данные выкладки на всю территорию Франции начала IX века и тем самым вычислить общее население королевства? Видимо, нет, поскольку область вокруг Сен-Жермен спокон веку была заселена гораздо плотнее, чем соседние территории, да и без малого 90 % земель аббатства являлись лесными угодьями.
Французские демографы XX века, используя на основании «Полиптиха Ирминона» разные методы подсчета, получают колоссальный разброс в численности населения Франции — от 5 до 22 миллионов, что совершенно неприемлемо. Б. Ц. Урланис в книге «Рост населения в Европе. Опыт исчисления» попытался сопоставить результаты исследований французов и называет цифру в 6–6,5 миллиона человек по состоянию на 823 год и 9-10 миллионов к 1000 году.
Для чего нам нужны эти цифры? Для понимания демографических процессов во Франции на фоне улучшения климата. Собственно, к XI веку Франция сталкивается с той же проблемой, что и Скандинавия двумя столетиями ранее, — демографическим взрывом и переизбытком населения, при довольно вялом расширении посевных площадей. Людей стало больше, еды меньше. Увеличение пахотных земель за счет вырубки лесов стоит под большим вопросом — лес является собственностью феодалов, как светских, так и церковных (аббатства), но последние вскоре приходят к пониманию необходимости такого шага.
Проще говоря, вызрел очередной кризис, да такой, что лучше бы этого проклятущего климатического оптимума вообще не было. В прежние времена, при весьма низкой, но стабильной численности населения, прокормиться было куда проще даже при вечно плохой погоде!
Тут следует непременно заметить, что абстрактное «потепление» вовсе не означало абсолютной стабильности климата — таковая установится лишь в ХП-ХШ веках, что хорошо заметно по статистике неурожаев в Европе вообще и Франции в частности. Дo нас дошли сведения о двадцати девяти аграрных катастрофах в период с середины VIII века до начала XII века.
Французский медиевист Пьер Бонасси в книге «50 ключевых слов средневековой истории» от 1981 года приводит весьма любопытную статистику массовых неурожаев общеевропейского масштаба — 6 голодных лет за время с 750 по 800 год, 12 неурожаев с 800 по 900 год, всего 3 голода с 900 по 1000 год (причем только в начале века) и, наконец, 8 неурожаев с 1000 по 1100 год.
Это в целом по Европе. Для Франции пейзаж XI века выглядит совсем грустно — 26 неурожайных лет, абсолютный рекорд. Ничего подобного не отмечалось ни до, ни после XI столетия, и объяснений этой природной аномалии доселе не существует.