Массимо Монтанари отмечает, что в начале XIV в. на Европу обрушивается целый ряд жесточайших голодовок. Перечислить все их было попросту невозможно, поскольку в каждом регионе имелись свои особенности.
«В 1315–1317 гг. страшный голод поразил значительную часть Европы, в особенности атлантические страны: неблагоприятные погодные условия и торговые спекуляции привели к тому, что население Франции, Англии, Нидерландов, Германии два года пребывало на грани продовольственной катастрофы. Италия больше всего пострадала в 1328–1330 гг. и в 1347 г., но это даты самых памятных бедствий, а скудных, неурожайных лет было гораздо больше. Во Флоренции колебания цен показывают нехватку зерновых также в 1303, 1306, 1311, 1323, 1340 гг. В 1333–1334 гг. вновь наступает очередь Испании и Португалии; в 1340–1347 гг. — Южной Франции… Половина столетия отмечена голодом: за период 1277–1343 гг. в одной только области Форе отмечено 34 года голодовок: каждый третий год».
По мнению Монтанари, такие повторяющиеся стрессы в области питания, которым подвергалось население Европы в первой половине XIV века, привели к массовому недоеданию и слабости, а это подготовило почву для эпидемии чумы, опустошавшей континент с 1348 по 1351 гг. Нельзя сказать, что эти перманентные голодовки и чума связаны напрямую, однако в распространении эпидемии всегда играют важную роль гигиена, состояние жилищ и режим питания. Особенно первое и последнее — это усиливает или ослабляет механизм биологической защиты человека от инфекций.
Пандемия, вроде той, что потрясла Европу именно в середине XIV в., не могла возникнуть случайно, ее подготовили предыдущие тяжелые годы. Может быть, размышляет Монтанари, именно по этой причине, например, в Нидерландах эпидемия в гораздо меньшей степени поразила население прибрежных районов, которому продукты животноводства и рыбной ловли обеспечивали количество протеинов и жиров на порядок большее, чем то, каким довольствовались крестьяне внутренних областей.
Но почему средневековый голод был настолько катастрофичен?
Несовершенство аграрных технологий и экономические трудности лишь фон. Основной причиной была слабость государственной власти и полное отсутствие любых централизованных механизмов регулирования. В античном мире голод случался, во многих регионах Римской империи тоже была низкая урожайность, которая порой ставила земледельцев, даже крупных, на грань нищеты. Однако римские власти всех уровней — от центральной до муниципальных — имели в руках мощное оружие: отработанную систему распределения продовольствия, в частности зерновых и масла.
Огромную роль в этом играли обустроенные повсюду, от частных вилл до городов, зернохранилища, регулярно пополняемые, и использовавшиеся в случае неурожайного года для раздачи зерна населению. Развитая дорожная сеть империи позволяла быстро доставлять продовольствие из благополучных районов туда, где ощущалась его нехватка.
Эпоха Средневековья была начисто лишена столь мощного административно-управленческого ресурса, а былое изобилие Рима осталось лишь в призрачных воспоминаниях и смутных полуфантастических преданиях о «Золотом веке». Да, крупные аббатства создавали изрядные резервы провианта, но надо помнить, что церковь и государство в те времена являлись независимыми друг от друга структурами с доминированием Церкви как «наднационального» института, и собственность аббатств принадлежала только им. Монастыри могли поделиться своими запасами, а могли и придержать.
Со стороны государства же не делалось вообще ничего хотя бы потому, что марксистский термин «феодальная раздробленность» появился не на пустом месте: центральная власть была слишком слабой, а крупные бароны слишком эгоистичны…
Людоеды. Хроника Матвея Парижского, Кембридж, 1255 г.
* * *
Сегодня нам трудно представить, что какой-то вид продуктов может быть «не рекомендован» к употреблению для определенной социальной группы. Если есть деньги и возможность приобрести любой желаемый продукт, мы просто идем в магазин и покупаем — будь то рыба, птица, хлеб или мороженое. Однако Средневековье четко разделяло «сословность» в области питания: что позволено дворянину, недоступно смерду или является предосудительным для монаха. Равно и наоборот.
В IX–X веках начался постепенный демографический рост, вне всякого сомнения, благодаря относительной стабильности в обеспечении продуктами питания. Как мы уже упоминали, тогда доступ простолюдинов к лесным и пастбищным угодьям начал ограничиваться.