— Нет.
— Как он был одет?
— Обычно, как все они одеты. Узкие брюки, которые держатся на бедрах, выцветшая голубая рубашка, сапоги.
— А как он говорит?
— Как? Языком. — Себастиан был уже на пределе.
— Как человек образованный или необразованный? Как хиппи или нормально?
— Не берусь судить, я недолго его слушал. Он вышел из себя. Мы оба вышли из себя.
— К кому бы вы его причислили?
— К шпане. К опасной шпане. — Он вдруг как-то быстро развернулся и глянул на меня, сделав большие глаза, будто и его отнесли к этой же категории. — Извините, мне пора в офис. У нас назначено важное совещание по программе на будущий год. А затем я собираюсь на обед с мистером Хэккетом.
Но прежде чем он ушел, я выудил из него описание машины его дочери. Двухдверный «дарт» выпуска прошлого года, светло-зеленый, зарегистрирован на его имя. Он не согласился, чтобы я внес «дарт» в официальный список угнанных автомобилей. А также сообщить об этом в полицию.
— Вы даже представить себе не можете, что это значит в моей должности, — сказал он. — У меня должна быть безупречная репутация. Стоит ей пошатнуться, и я полечу вниз. Клиенты нашего банка должны полностью мне доверять.
Он укатил в новом «олдсмобиле», который, судя по корешку в его чековой книжке, стоил ему сто двадцать долларов в месяц.
Глава 3
Несколько минут спустя я впустил в дом Хейди Генслер. Она оказалась аккуратным на вид подростком с соломенными волосами, которые падали на ее тонкие плечи. Никакой косметики. В руках сумка с учебниками.
Во взгляде ее светло-голубых глаз сквозила неуверенность.
— Это вы хотели поговорить со мной?
— Да, — сказал я. — Моя фамилия Арчер. Входите, мисс Генслер.
Она посмотрела мимо меня в глубину дома.
— Что случилось?
Из своей комнаты в розовом воздушном одеянии появилась миссис Себастиан.
— Входи, Хейди, дорогая, не бойся. Очень мило, что ты пришла. — Однако голос ее звучал не слишком приветливо.
Хейди вошла. Она чувствовала себя очень неловко.
— Что-нибудь случилось с Сэнди?
— Мы еще не знаем, дорогая. Я могу открыть тебе все обстоятельства, но только при одном условии: ты обещаешь никому ничего не рассказывать ни в школе, ни дома.
— Конечно, не расскажу. Я никогда не рассказываю.
— Что ты хочешь этим сказать, дорогая: «никогда не рассказываю»?
Хейди прикусила губу:
— Хочу… Ничего не хочу.
Миссис Себастиан устремилась к ней, подобно розовой птице с вытянутой вперед темной головкой.
— Ты знала, что Сэнди встречается с молодым человеком?
— Я не могла этому помешать.
— И нам ничего не сказала? Разве так поступают друзья, моя милая?
— Я дружу только с Сэнди, — чуть не плакала девочка.
— Ладно. Хорошо. Тогда, значит, ты поможешь нам благополучно вернуть ее домой, правда?
Девочка кивнула.
— Она что, сбежала с Дэйви Спеннером? Прежде, чем ты ответишь, вспомни, ты должна дать обещание никому ничего не рассказывать.
— Вряд ли в этом есть необходимость, миссис Себастиан, — вмешался я. — К тому же вопросы я предпочел бы задавать сам.
— А откуда мне знать, что вы не скажете лишнего? — повернулась она ко мне.
— Ниоткуда. И вообще в сложившейся ситуации ничего предусмотреть нельзя. Поэтому не лучше ли вам уйти и предоставить мне разбираться во всем?
Миссис Себастиан уйти отказалась. Она готова была испепелить меня. Но меня это мало волновало. Я сразу понял, что в данном случае я вряд ли обрету друзей и очень немного заработаю.
Хейди тронула меня за рукав.
— Мистер Арчер, не подвезете ли вы меня в школу? Когда Сэнди нет, мне не на чем ехать.
— С удовольствием. Когда надо выехать?
— Да хоть сейчас. Если я приезжаю задолго до первого урока, я успеваю повторить домашнее задание.
— Вчера Сэнди отвозила вас в школу?
— Нет. Я ехала на автобусе. Она позвонила мне утром, примерно в это же время. Сказала, что в школу не поедет.
Миссис Себастиан прислушалась.
— А она сказала тебе, куда едет?
— Нет.
Лицо девочки приобрело замкнутое, неприступное выражение. Если она и знала что-то еще, матери Сэнди она не собиралась об этом докладывать.
— По-моему, ты лжешь, Хейди, — сказала миссис Себастиан.
Девочка вспыхнула, на глаза ее навернулись слезы.
— Вы не имеете права так со мной разговаривать. Вы мне не мать.
Я снова вмешался. Мне было ясно, что ничего представляющего интерес в этом доме не будет сказано.
— Пойдемте, — сказал я девочке. — Я подвезу вас до школы.