Фалаша стали ремесленниками: каменщиками, гончарами, кузнецами, ювелирами. Именно они и составляли большинство рабочих-строителей в течение двух столетий интенсивного возведения Гондара. В средние века они славились также как лучшие мастера по выделке щитов и ковке копий. Щиты украшались и укреплялись металлическими кругами и полосами. Как всегда, кузнечество считалось сродни магии. Неудивительно поэтому, что даже сейчас, когда фалаша уже почти не работают с огнем и металлом, соседи-христиане и язычники считают их опасными, способными насылать порчу и по ночам превращаться в гиену.
Лишь немногие фалаша, получившие образование, жили и работали в Аддис-Абебе. Нам не удалось найти следы существования синагоги в столице Эфиопии. Рассказывали, что фалаша, умерших в Аддис-Абебе, увозили в Гондар для погребения по обряду — в столице это сделать было невозможно. Но в 1981 году местная администрация закрыла синагоги, в провинции Гондара были сожжены 200 книг, в том числе «Орит» — рукописная Библия на козьей коже. В 1985 году туристам запретили посещать деревни фалаша. Все это время Израиль вел переговоры с эфиопским правительством. И вот в мае 1991 года более 20 000 человек были вывезены в Израиль. Еще одна группа прибыла в Иерусалим в июле 1992 года.
При этом не бралось в расчет, что язык и быт фалаша ничего общего не имеют с еврейской религиозной традицией, а тесно связаны с культурой других народов Эфиопии. Не столь существенными казались и несовпадения религиозных воззрений фалаша и классического иудаизма. Так, они следуют только Пятикнижию Моисея, праздничные дни для них только «Рощ Хашанех», Еврейский новый год, Йом Кипур, День искупления. Им неизвестны талмудические традиции, Ханука, Пурим, зато есть собственные праздники, такие, как Сегед — возвращение из Вавилонского плена, отмечаемые двух-трехдневным паломничеством на вершины местных гор. После возвращения в деревню праздник отмечается пением и танцами в традиционном эфиопском стиле. У фалаша есть монашество, священники называются, как и у христиан-ортодоксов, «кеш», носят белые шаммы и тюрбаны, церемониальные зонты. Во время службы в синагоге, при вынимании Торы, женщины сопровождают церемонию ритмичными ударами в ладони.
Нам в Гондаре встретить фалаша не удалось. «Они все уехали» — такой ответ давал каждый, кого мы о них спрашивали. Но в деревне Уолека, высоко в горах, и в Теда, в 30 — 40 километрах от Гондара, еще оставались крестьяне — фалаша. Отрезанные бездорожьем, они по-прежнему возделывают хлеб, пасут скот, лепят из черной глины игрушки, горшки, статуэтки, изредка приходят в Гондар на рынок. Что ждет их дальше? Останутся ли они здесь? Уедут ли последние фалаша на «землю обетованную»?
Свидетельство былого могущества
Самый внушительный памятник комплекса — мощный трехэтажный дворец основателя Гондара Фасилидаса (1632—1667 гг.).
Его дворец, очень хорошо сохранившийся,— настоящий замок, с толстыми стенами, четырьмя угловыми башнями, многочисленными залами. Поднявшись по высоким ступеням внешней лестницы на второй этаж, наш гид Асфау отпирает замок на створках тяжелых деревянных дверей, сделанных из единых плах дерева ванза, и мы попадаем в зал, где вершился суд. Это первый зал из трех, на который разделен второй этаж. Видимо, именно это место носило название «Дом льва», неоднократно упоминаемое в хрониках Гондара. На левой стене — старинные рисунки, оставленные строителями.
Во втором, внутреннем зале происходили приемы. Сейчас в нем остались лишь «люстры» — подвешенные к потолку равноконечные кресты-светильники из темно-коричневого дерева. Асфау Гырма считает, что форма их — свидетельство уважения и сыновней любви к отцу Фасилидаса, который был католиком: в католическом храме Гондара я видела точно такие же коричневые равноконечные кресты. Здесь мы увидели также и необычную даже для «гондарского» архитектурного стиля деталь — сквозной камин в стене между двумя залами (вторым и третьим), а внутри стены — дымоход.
Третий зал предназначался для дворцовых женщин — ведь эфиопские негусы, несмотря на то, что всячески подчеркивали свою приверженность христианству, были многоженцами, имели и официальных наложниц. В стенах этого зала — многочисленные ниши, заменявшие шкафчики, где хранились косметические кувшинчики, иноземные «франкские» флаконы, коробочки с украшениями и тому подобное, совершенно необходимое знатной женщине. В угловых башнях сделаны маленькие комнатки с узкими окнами на три стороны и три церкви — Рагуэля, Габриэля и Марии. Фасилидас, очень набожный человек, не выходил для ежедневных служб в церковь, а молился в этих комнатах, обращаясь лицом к храмам.