Такова была, в общих чертах, ситуация на фронте в день нашего прибытия в Рим. В тот же вечер генерал Штудент привел меня, в качестве адъютанта, к маршалу Кессельрингу, пригласившему нас на обед. Между тем мне удалось раздобыть колониальную форму офицера-десантника, и я наконец смог снять меховой комбинезон. После обеда, когда мы пили кофе, один из офицеров из окружения маршала рассказал, как он спросил у итальянского генерала, знает ли тот место, где содержится интернированный дуче. Конечно, я насторожил уши. Генерал якобы дал честное слово, что ни он сам, ни кто-либо из руководства итальянской армии не имеют об этом ни малейшего понятия. Как всегда импульсивный, я не смог сдержаться и заметил:
— Остается узнать, можно ли верить этому заявлению.
Однако маршал Кессельринг, сидевший сзади, казалось, не очень оценил этот комментарий.
— Лично я, — сказал он гневным тоном, — абсолютно ему верю. У меня нет никаких оснований сомневаться в честном слове итальянского генерала.
Вам, капитан Скорцени, советую впредь поступать аналогично!
Мне кажется, я даже покраснел. Во всяком случае, я твердо решил в дальнейшем быть более сдержанным в своих суждениях и до конца вечера больше не открывал рта.
В поисках дуче
На следующий день начали прибывать самолеты с парашютистами генерала Штудента. На третий день прилетели и мои люди. Их расположили в казармах недалеко от аэродрома Пратика-ди-Маре. При встрече с ними я предупредил, что, возможно, нам предстоит вскоре важная операция. Попросил быть в полной боеготовности, чтобы я в любой момент мог рассчитывать на нее.
Затем я вернулся в Фраскати, забрав с собой Редля. Только когда мы оказались в моей комнате, я посвятил его в суть возложенной на нас миссии. Он, казалось, был искренне взволнован и горд, что я получил приказ от самого фюрера. Мы сразу сошлись во мнении, что будет очень трудно найти местопребывание Муссолини. Что касается нашей задачи, то есть освобождения дуче, мы решили о ней пока не думать, так как час «Ч» казался еще не близок.
К счастью, я смог запомнить среди сотен имен, названных Гиммлером, два самых важных: Капплер и Дольман. Капплер был представителем гестапо в Италии, у него в подчинении была организация, в любой момент готовая помочь. Дольман, уже достаточно долго живший в Риме, имел прекрасные связи во влиятельных кругах. По совету рейхсфюрера СС, мы — генерал Штудент и я — вступили в контакт с ними, посвятили в цели нашей миссии и попросили помощи.
Во-первых, мы узнали, что по итальянской столице ходят различные слухи, в том числе самые фантастические. Одни говорят о самоубийстве Муссолини, другие — о серьезной болезни, третьи утверждают, что дуче находится в доме отдыха. Нам удалось, однако, установить, что в полдень 25 июля дуче отправился на аудиенцию к королю. С этого момента его больше никто не видел. Следовательно, он был арестован в самом дворце.
Первое более или менее точное сообщение мы получили совершенно случайно. Среди итальянских чиновников, с которыми общался Капплер, был офицер корпуса карабинеров, остававшийся в глубине души приверженцем фашистского режима. В одной из бесед этот человек проронил ценные сведения: вроде бы дуче был перевезен на санитарной машине из королевского дворца в казармы карабинеров в Риме. Наше расследование подтвердило эту информацию. Мы, кроме того, узнали, в какой части здания и на каком этаже содержался пленник. К сожалению, после ареста прошло уже больше десяти дней и, вероятно, Муссолини уже был переправлен в другое место.
Еще три недели мы безрезультатно пытались выяснить, где Бадольо прятал бывшего главу фашистского правительства. Ничего, никакого следа, даже намека — до того дня, когда к нам на помощь пришел его величество случай.
В римском ресторанчике мы познакомились с одним торговцем фруктами, время от времени наезжавшим к своим клиентам в Террачину, небольшой городок на берегу залива Гаэта. У его лучшего клиента в этом городке был слуга, имевший родственницу, за которой ухаживал один карабинер. Этот карабинер служил на острове Понца, где находилась тюрьма, и часто писал своей возлюбленной. В одном из писем он и упомянул о прибытии на остров одного замечательного узника, «очень важной персоны». Эта информация вскоре получила подтверждение, но несколько позднее один молодой морской офицер проговорился в бессвязной, полупьяной беседе, что его крейсер недавно перевез дуче из тюрьмы на острове Понца в городок Специя, где находилась итальянская военно-морская база на лигурийском побережье.