Необычность фресок Сигири еще и в том, что на стенах пещер были запечатлены полуобнаженные девушки-наложницы в изысканных нарядах. Они задумчиво смотрели на нас большими глазами из-под длинных ресниц.
— Многих девушек из царского гарема, — показывая на фрески, говорит эрудированный Абеи, ожидала печальная участь: надоевших наложниц царь Кашапа сбрасывал со скалы, на которой был устроен бассейн. Сейчас мы туда поднимаемся.
Пройдя по нескольким металлическим лесенкам, вмурованным в скальные стены, Абеи сел на камень, вытирая панамкой со лба капли пота.
— Что-то я с вами притомился, — произнес он тихим голосом, извиняюще улыбаясь. — Давайте, я расскажу вам историю царя Кашапы. Прежде всего: вы знаете почему он здесь поселился? Ведь Сигирия задумывалась как дворцовый ансамбль на вершине скалы. В неприступную крепость ее превратил Кашапа.
Он боялся, что престол отца перейдет к его младшему сводному брату Могаллану, мать которого происходила из царской семьи. А мать Кашапы была простолюдинкой. Чтобы упредить такое развитие событий, Кашапа захватил трон и заточил брата в темницу (позже тому удалось бежать в Индию).
От своего отца Дхатусена юный узурпатор потребовал отдать все сокровища. Кашапа был уверен, что властитель Анурадхапуры немало накопил их за долгие годы правления. В ответ Дхатусена предложил сыну отправиться с ним к искусственному огромному водоему.
Там у дамбы жил в уединении старый монах, с детства воспитывавший и учивший царя.
Дахатусена обвел рукой гладь водохранилища, указал на старую хижину своего учителя и, повернувшись к сыну, сказал:
— Вот все мои сокровища, накопленные за долгую жизнь.
— Смерть обманщику! — завопил Кашапа, обращаясь к стражникам. Те схватили царя и замуровали живьем в каменное надгробие его могилы.
Кашапа захватил трон в 477 году, но уже через семь лет, мучимый совестью и ожиданием возмездия от бежавшего в Индию брата, преследуемый видениями заживо погребенного отца, возвел цитадель на скале, и переехал в Сигирию. Но и там отцеубийца не мог найти успокоения, тираня своих подданных. Никакие забавы и развлечения, пиры и наложницы, не могли прогнать черных мыслей о неотвратимом отмщении. И оно наступило.
Спустя одиннадцать лет добровольного заточения на Львиной скале в 495 году, ему все же пришлось покинуть неприступное убежище. Гордыня не позволяла ему избежать встречи со своим братом...
Оставив Абеи отдыхать на площадке, мы пошли на последний приступ вершины. Железные лестницы вели вверх по почти отвесной скале. Следом, не отставая от нас, поднимаются буддийские монахи. Абеи успел уже перемолвиться с ними и сообщил нам, что это послушники из дальнего монастыря. Для них Сигирия — святое место...
От непрерывного подъема начинают дрожать ноги. Хорошо, что есть перила, можно и опереться на них — передохнуть. Солнце слепит глаза, по спине текут струйки пота. И вот наконец-то последние ступеньки. Ура! Мы на самой вершине.
Свет заливает зеленую площадку, кустарник. Как ни странно, сюда ветром, а то и птицами, занесена земля и семена. А высота-то, высота: не шутка — вершина поднимается на 475 метров над уровнем моря.
На верхней площадке заметен фундамент дворца и до сих пор поблескивает водная гладь бассейна.
Это здесь резвились наяды из гарема злодея, и отсюда сбрасывал он со скалы не угодивших наложниц.
На такой высоте ветер бьет в лицо, а внизу — тихо, не шелохнутся ветви деревьев. Отсюда видно далеко-далеко. Пожалуй, можно даже рассмотреть ту долину, в которой находится деревня Хабарана. Там встретились воины Кашапы и его брата, прибывшего с войском из Индии.
Братья сражались на боевых слонах. Поединок длился долго: у Кашапы сломался лук, кончились стрелы и у его брата. Но вот слон Кашапы шагнул на край болота, оступился, заревел и повернул назад. Воины царя, увидев, что их предводитель бежит, тоже бросились врассыпную. Кашапа остался один. Надменный и властный, он не перенес бы унижений плена и выбрал единственно приемлемый для своей необузданной натуры путь: выхватил из ножен меч и перерезал себе горло. В одной из легенд говорится, что Кашапа еще успел поднять меч и угрожающе потрясти им в воздухе.
Так бесславно кончилось царствование Кашапы, хотя после себя, как, впрочем, многие тираны, он оставил удивительный дворец на Львиной скале, одно из чудес «благословенной земли» — Шри Ланки. Его брат Могаллан стал после победы царем и вернул столицу в Анурадхапуру, а Сигирию вновь отдал монахам, и они там основали монастырь. Поэтому рядом с нами на вершине стоят послушники в оранжевых одеяниях и смотрят, как от подножия скалы уходят вдаль зеленые волны джунглей. Сюда, пятнадцать веков назад пришли их предшественники — первые буддисты.