Они шли по анфиладам залов и туннелям коридоров, которые то взбирались вверх, то спускались наподобие пандусов, протискивались сквозь каменные леса сталагмитов, сросшихся со сталактитами; проходили под развешенными под каменным небом гирляндами натеков, напоминающих морских полипов, удивительных птиц, гигантские грибы. Со всех сторон их окружали взбирающиеся друг на друга лестницы, каждая ступенька которых отражала малахитовое озерцо, отовсюду спускались каменные пузыри, похожие на застывшие каскады жидкой лавы. Поверхность стен была усеяна сотнями балконов, выступов и карнизов, отовсюду свисали гирлянды известняковых сосулек, сползали известняковые шлейфы и косы. Природе словно мало было этого разнообразия форм — все вдобавок было покрыто тонкой резьбой, являющей глазу искусные лепестки, горошинки и насечки, полные изящества, прямые и волнистые желобки... Каменные джунгли играли разнообразием расцветок: пятна красного и коричневого контрастировали с мраморно-белым фоном, рядом — желтые и оранжевые мазки, черные инкрустации и зелено-голубые налеты; кроме того, каждый камень искрился, словно его усыпали алмазным порошком.
«И для кого все это? — спрашивал себя фоторепортер. — Кого должны были изумлять эти формы, слепить расцветки, если все это погружено в глубокую ночь, которую не в состоянии пробить ни один взгляд...»
Он почувствовал на плече прикосновение. Сзади стоял доктор Риско, напряженно вслушиваясь в звуки, которые несла тьма.
— Я слышу воду, — шепнул он.
— Да, — ответил Солецкий. — Всюду капает.
— Нет, — покачал головой доктор. — Не то. Шум громче, чем минуту назад, и все усиливается... Я предпочел бы, — докончил он, — предпочел бы отступить к выходу. Там искать нам нечего, — он показал в глубь коридора.
— А Фернандо?
— Мы уже давно потеряли его след. Он вполне может быть и впереди, и позади нас. А может, уже вернулся на поверхность.
Впрочем, доберемся по нашим знакам... У нас кончается бензин...
— Есть еще фонари, — напомнил Солецкий.
Доктор не слушал, повернулся и пошел назад. Волей-неволей пришлось двинуться и Солецкому, но не успели они сделать и двухсот шагов, как опасения Риско подтвердились. В том месте, где еще полчаса назад было совершенно сухо, из отверстия в кровле пробивалась тонкая струйка. Она уже успела выдолбить довольно большое углубление в глинистом покрытии пола, и здесь образовалось озерко. Плотные брызги били по ногам доктора и фоторепортера, когда они остановились, задрав головы и освещая потолок в том месте, откуда лилась вода. Лицо доктора побледнело, движения стали беспокойными.
— Что вы об этом думаете? — спросил Солецкий. — Откуда что взялось?
— Помните пасмурное небо? — поднял доктор палец, слов но облака можно было увидеть сквозь пласты камня. — Думаю, там сейчас льет как из ведра.
— Так быстро... — с сомнением начал было Солецкий, но доктор его прервал:
— Откуда вы знаете, как давно льет? Быть может, над нами просто очень плотный потолок, здесь только еще начинает капать, а где-то в другом месте нам уже и не пробраться.
— Неужели обыкновенный дождь... — пробовал возражать Солецкий.
— Обыкновенный? — снова возбужденно прервал доктор. — Боюсь, далеко не обыкновенный! Уже целую неделю на море бушует циклон, если он добрался и сюда, можно ждать ужасного ливня...
— Думаю, нам ничто не грозит, — заметил Солецкий.
— Дай Бог! — воскликнул Риско. — Дай Бог вам не испытать этого на собственной шкуре.
Пожеланию доктора не дано было сбыться. Едва миновали ближайший поворот, как глухой гул, заполнявший пещеру, сменился оглушительным грохотом. При свете фонаря они увидели рычащий поток, вырывающийся из высокого окна в скале. Ударяясь о камни, вода образовала бурлящую кипень высотой в метр. Между водопадом и стеной едва оставалась щелочка для прохода.
Риско смертельно побледнел, кричал что-то, чего нельзя было расслышать в оглушительном грохоте. Одно было ясно — любой ценой надо выбраться на поверхность. Солецкий помнил колебания доктора перед тем, как войти в реку, и знал, что на его долю снова выпадет роль вожака. Он сделал шаг и тут же оказался по колена в пене, прыгнул вперед между стеной и водопадом. Хоть и не попал под главный поток, но все же промок мгновенно. По другую сторону все выглядело еще хуже. Сухой до того пол наклонного коридора превратился в мчащийся в облаке брызг и пены бурлящий поток. Нельзя было терять ни минуты. Солецкий принялся звать доктора и подавать ему знаки. Риско подошел и попробовал боком проскользнуть рядом с водопадом так, чтобы загородить телом лампу. Однако споткнулся, упал и на минуту скрылся в круговерти пены. Тут же выскочил, но большую лампу с разбитым стеклом уже катил по дну ревущий поток. От разогретого металла поднялся клуб пара. Солецкий видел ужас доктора, однако все еще не хотел поверить, что им действительно что-то грозит всерьез.