Солецкий чувствовал, что попал в западню. Если и были какие-то шансы на спасение, их сильно уменьшало присутствие доктора, от страха потерявшего способность соображать, действовать сообща, помогать друг другу и вообще хоть что-то делать. Присутствие человека, с которым приходилось воевать за его же собственную жизнь. Вдобавок Солецкий чувствовал, что серьезность ситуации и поведение спутника начинают действовать и на него.
«Возьми себя в руки! — приказывал он себе. — Мы проходили через залы высотой в несколько десятков метров, не может быть, чтобы их залило до потолка. У пещеры много верхних этажей, в них можно забраться в любой момент. К тому же вода не доходит даже до колен, в ней можно бродить бесконечно...»
Правда, он не знал, как переломить сопротивление Риско. Он видел покрытое каплями лицо доктора, его широко раскрытые глаза, устремленные куда-то во тьму, и дрожащие губы. Солецкий протянул руку к его каске и выключил рефлектор. Мрак сгустился. Риско даже не дрогнул. Фоторепортер больше не пытался ему что-то объяснить, просто взял под мышки и поставил на ноги. Доктор дал себя поднять, а потом, охваченный странной апатией, разрешил взять за руку и вести.
Фоторепортер выбрал наугад один из коридоров и побрел через заполняющий его разлив воды. Встречал разветвления и отростки и углублялся в те, которые, казалось, позволяют выдерживать нужное направление. Они пересекали участки, орошаемые плотным дождем, проскальзывали под отверстиями, гудящими, словно водосточные трубы, заполненные дождевой водой. Брели, погрузившись по пояс, по грудь, потом взбирались на площадки, не тронутые водой. Солецкий шел, не оглядываясь на доктора, как бы опасаясь, что тот выкинет что-нибудь еще. Но доктор впал в полную прострацию. Останавливался Солецкий, останавливался и он, когда надо было ускорить шаги, ускорял, свернуть в сторону — сворачивал...
Так они добрались до зала, в котором луч рефлектора не нащупал противоположной стены. Сердце у Солецкого забилось в надежде, что это та самая подземная долина, в которой они последний раз видели огонек Фернандо. Где-то в необъятном пространстве грохотал водопад, дно превратилось в озеро с волнующейся, подвижной поверхностью. Солецкий пробовал обойти его, двигаясь вдоль стены, в надежде проверить каждый проход, чтобы не пропустить тот, который вел в вожделенную пещеру летучих мышей. Откуда они запросто отыскали бы выход на поверхность. Сделав несколько шагов, он убедился, что вода доходит ему до плеч, а потом грунт стал уходить из-под ног. Он быстро выбрался на берег и повел Риско в противоположную сторону. Но вскоре и здесь тоже стало слишком глубоко. Плыть в темноте, в неизвестном направлении, когда вода все прибывала, казалось Солецкому сумасшествием.
Чтобы не возвращаться по уже пройденному пути, он свернул в первую встретившуюся щель и, бредя по шею в воде, потянул за собой доктора. Двигаться на самом нижнем уровне пещеры становилось уже опасно. Солецкий решил поискать проход на более высокий горизонт. Осветил рефлектором высокие стены, чтобы найти каменное окно, к которому можно было бы подняться.
Здесь было помельче, и они шли вдоль красных стен до тех пор, пока дорогу не преградил высокий вал, кальцитовая дамба, перегораживающая коридор поперек. Они взобрались на нее по отслаивающимся изящным кристаллическим образованиям, скрученным в завитки и переплетающимся, словно густое руно. Спустились на другую сторону. Вода была и тут. Низкий потолок, утыканный остриями толстых сталактитов, заставлял двигаться в полусогнутом положении, держа лицо над самым зеркалом воды. Вскоре им удалось снова выпрямиться.
Упорное молчание Риско начинало действовать Солецкому на нервы. Однако он не пытался его переломить, боясь нового приступа. Тащил доктора за собой, сжимая его безвольную руку и слыша бульканье воды, бурлящей вокруг его ног.
Коридор сузился и превратился в щель, в которой можно было двигаться только боком. Солецкий остановился, стянул со спины рюкзак, для этого пришлось отпустить руку Риско. Манипулируя лямками, он не отрывал глаз от доктора, готовый прыгнуть следом, захоти тот воспользоваться предоставленной свободой, чтобы сбежать. Однако доктор спокойно стоял в воде и неожиданно проговорил тихо, протягивая руку за рюкзаком: