Возможно, этот камень служил непосредственно для жертвоприношений. Другой интересный осколок скальной породы мы обнаружили выше по склону. Его также практически полностью скрывали осыпь, мох и кустарник. Расчистив камень, участники экспедиции «опознали» на нем изображение конструкции, отдаленно напоминающей жилище. Под самим же объектом лежал настоящий рог северного оленя, возможно, именно им и был выбит рисунок.
Одной из задач экспедиции было скопировать наскальные сюжеты и сохранить копии. Помимо прорисовки на прозрачный материал и «эстампажей», передающих фактуру скальной поверхности, мы изготовили копии-матрицы самых интересных камней, которые позволяют в деталях проследить технику нанесения петроглифов и изготовлять — для выставок — отливки, в мельчайших подробностях воспроизводящие особенности оригинала. Ведь до самого этого оригинала мало кто доберется даже из специалистов. Да и утрачен он может быть в любой момент, тем более что нынешнее состояние Пегтымельского массива, вообще, вызывает беспокойство: камни с изображениями часто обваливаются, интенсивно зарастают лишайником и мхом (а под ними разрушается слой патины — природного консерванта поверхностей).
В последние дни нашей экспедиции мы отправились на поиски возможной сенсации — неких абсолютно новых, неизвестных науке следов первобытного творчества, и исследовали правый берег до самого моря, но, увы, безрезультатно. Местные жители, правда, упорно утверждают, что такие изображения встречаются, но сведения их расплывчаты и противоречивы — никак не удается воспользоваться ими с пользой для дела. Впрочем, команда не теряет надежды и на будущий год обязательно опять вернется на Чукотку.
Екатерина Девлет, Стефания Дзени Экспедиция «Петроглифы Пегтымеля» состоялась при поддержке журнала «Вокруг света», Клуба «Приключение» Дмитрия и Матвея Шпаро, а также Института археологии РАН. Участники экспедиции выражают благодарность авиакомпании «Кавказские Минеральные Воды» и властям Чукотского автономного округа.
Искусство кражи
Благодаря кинематографу многие считают воров «от искусства» некими романтическими героями. Трудно устоять перед обаянием Питера О"Тула, Шона Конне ри, Пирса Броснана и других «звезд», сыгравших интеллигентных похитителей шедевров. Реальность гораздо грубее голливудских грез. Кража произведе ний — это не приключение из любви к искусству, а прежде всего прибыльный бизнес.
«Черный» передел
В новогоднюю ночь 2000 года, в половине второго, через световой фонарь на крыше музея Ашмолеан в Оксфорде в зал с картинами импрессионистов была брошена дымовая шашка. Под прикрытием дымовой завесы, сделавшей бесполезными камеры слежения, человек в противогазе спустился по веревке вниз. Пока охрана вызывала пожарных и пыталась понять, что к чему, вор схватил пейзаж Сезанна стоимостью 4,7 миллиона долларов и так же, через крышу, исчез со своей добычей в праздничной ночи. Так было совершено первое, но, к сожалению, далеко не последнее музейное ограбление грядущего века.
Музейная кража — ремесло древнее. Однако своего расцвета оно достигло во второй половине ХХ века, когда начался «музейный бум», а богатые американские и японские коллекционеры взвинтили цены. Если в 1950 году картины импрессионистов не дотягивали до 10 тысяч долларов, а Пикассо стоил чуть больше пяти, то всего через десять лет счет пошел на сотни тысяч долларов. К началу семидесятых был преодолен миллионный рубеж, а сейчас никого не удивляет цена в сто четыре миллиона, которые неизвестный коллекционер заплатил на аукционе «Сотбис» за «Мальчика с трубкой» Пикассо в 2004 году.
Художественный рынок стал интернациональным и достиг огромного размаха: ежегодно только через аукционные дома проходит более 700 000 предметов. А есть еще огромная сеть антикварных магазинов, армия артдилеров, которые работают с избранной клиентурой, наконец, торговля искусством через Интернет. Но как только произведение попадает в музей, оно «выбывает из игры», так как в большинстве стран мира действует запрет на продажу или обмен музейных фондов. Возникает парадоксальная ситуация — спрос все время растет, а предложение падает. Вот тут-то «черному» переделу и приходит на помощь «художественная кража».