Алексей Захаров
Будапешт: осень красного цвета
Ровно полвека назад в братской Венгрии под влиянием провозглашенного на XX съезде КПСС курса на десталинизацию произошли события, принявшие трагический оборот: наши войска вторглись на территорию суверенной страны с целью сменить ее правительство. Долгое время об этом сюжете послевоенной истории было принято вспоминать так, «как нужно было нам» — в рамках стереотипов, выработанных коммунистическим агитпропом и тайной полицией. Но и нынче, во времена свободы слова, когда историки получили доступ в архивные закрома КПСС, события «Будапештской осени» так и не сложились для большинства из нас в целостную картину. Многое и на сегодняшний день остается неясным.
На рассвете 3 ноября 1956 года югославский посол в СССР Велько Мичунович в полном недоумении записал в своем дневнике: «Все это чрезвычайно странно. Дела развиваются, как во время войны; впрочем, это и есть война, и обстановка все больше усугубляется: первая и могущественнейшая держава социализма затевает поход против «братской страны», одного из членов своего лагеря. Подобного в истории социализма еще не бывало!» Оставался всего день до «второго вмешательства» — таким эвфемизмом назвали потом действия Советской Армии на территории Венгрии , начавшиеся 4 ноября 1956-го.
Матьяш Ракоши в 1948—1956 годах возглавлял Венгерскую партию трудящихся (ВПТ). Этот убежденный сталинист с 1940 года жил в Москве, а на родину вернулся с советскими войсками в 1944-м. Когда летом 1956 года его положение пошатнулось, генсек «по привычке» сбежал в СССР
Почему восстала Венгрия?
Массовое восстание, потрясшее основы системы, могло произойти в любой стране социалистического блока, а вот произошло именно в Венгрии. Почему же? После 1945 года лидер Венгерской компартии Матьяш Ракоши и его окружение делали в стране то, чему учил Сталин: укрепляли всевластие партийной верхушки и органов госбезопасности, развязывали массовые репрессии, раскулачивали крестьян и подавляли инакомыслие, вели разорительную индустриализацию... Подобные разрушительные социально-политические процессы происходили и в других странах Восточной Европы. И все же отличия были. Вот одно из них: к моменту, когда Хрущев сделал знаменитый «секретный доклад» на XX съезде КПСС, в Венгрии уже имелся опыт десталинизации и борьбы за реформы, связанный с первым пребыванием во главе правительства Имре Надя (1953—1955 годы; о втором трагическом взлете этого политика мы еще поговорим). Парадоксально: после смерти «кремлевского горца» Надя назначили премьером именно по настоянию советского руководства, вышло же, что его инициативы по реабилитации жертв репрессий и ограничению партийного произвола ударили по политике Москвы. Неудивительно, что Надь вскоре потерпел поражение в противоборстве с оставшимся во главе партии Ракоши и отправился в отставку.
Весной и летом 1956 года требования умеренной оппозиции еще сводились только к возвращению на пост популярного «народного премьера» и продолжению его демократических реформ — под руководством компартии. СССР сделал вид, что поддался давлению: в июле Ракоши сместили, и партию возглавил… Эрнё Герё — в консерватизме не уступавший своему предшественнику.
Жители Будапешта вышли на улицы, чтобы поддержать революцию
Небархатная осень
К концу октября накал общественного недовольства достиг критической точки, и 23 октября 1956 года в Будапеште вспыхнуло антикоммунистическое восстание. Советские войска — и те, что находились «на месте», и срочно переброшенные из СССР и Румынии — вмешались немедленно, и все же восстание в считанные дни смело с политической сцены ставленников Москвы. На местах власть перешла к стихийно возникшим революционным и национальным комитетам, на предприятиях — к рабочим советам, и к концу октября в Венгрии фактически победила демократическая революция. Лозунги ее повергли советских лидеров в шок: мадьяры требовали восстановления национального суверенитета (вывода советских войск!) и свободных выборов на многопартийной основе. Под ногами наследников Сталина, свято веривших в неколебимость социалистического блока, земля заходила ходуном. Первоначальные попытки подавить вооруженное восстание провалились. Более того, Надь, 24 октября вновь вставший во главе правительства, признал справедливыми требования повстанцев, и с ним солидаризировалось обновленное руководство компартии, включая первого секретаря Яноша Кадара.