Название площади переводится с арабского как «лобное место» — раньше здесь казнили мятежников и воров. Отрубленные головы государственных преступников засаливали и выставляли на всеобщее обозрение на вбитых в стену кольях. Дабы укрепить в народе уважение к власти. С ворами, по словам побывавшего здесь в середине XIX века Марка Твена, поступали не намного гуманнее: «вору отрубают правую кисть и левую ногу и прибивают их на базарной площади — как предупреждение остальным». Американский писатель даже подробно описывает, как это происходило: «Эта операция производится крайне примитивно: подрезают мышцы вокруг кости и потом ногу или руку отламывают», при этом, конечно «иногда пациент выздоравливает. Но чаще умирает».
Мы отправились на площадь Эль-Фна сразу же по приезде в город, едва успев заселиться в гостиницу. Время было позднее. Но на площади кипела жизнь. Вдоль длинного ряда чадящих передвижных кухонь тянулись выставленные прямо под открытым небом столики с длинными скамьями. В путеводителях утверждают, что в этом самом большом в мире ресторане могут одновременно кормить до 1200 человек. Оформление, конечно, невзрачное. Но готовят замечательно. Ведь там по вечерам почти нет иностранцев, только свои. А своих не обманешь.
Народу было много. Между жующими и одновременно болтающими друг с другом посетителями импровизированных ресторанов бродили гадалки, попрошайки, музыканты и просто зеваки.
Утром площадь нельзя было узнать. Только груды мусора под ногами свидетельствовали, что это та же самая площадь, на которой ночью кипела жизнь.
Местные жители предпочитают прятаться от палящих лучей солнца. Если им приходится пересекать площадь, спеша по своим делам из одного конца города в другой, то они стараются сделать это как можно быстрее, не задерживаясь и не смотря по сторонам (хотя это делать полезно — запряженные лошадьми повозки и мотоциклисты здесь также не редкость). Именно из-за почти полного отсутствия на площади местных жителей создается ощущение, что город просто наводнен туристами.
На туристов сразу же набрасываются заклинатели змей, гадалки, попрошайки… Снуют разряженные, как на праздник, продавцы воды. В традиционной одежде, увешанной удивительно большими медными колокольчиками, в несоразмерно широких шляпах — также украшенных колокольчиками, они немного похожи на шутов. Но занимаются отнюдь не шуточным делом. В древности здесь, на границе пустыни, продавцы воды были могущественной корпорацией. От них зависело само выживание города. Как говорил герой одной советской комедии: «Потому что без воды и не туды, и не сюды!» Сейчас же водоснабжением занимаются муниципальные власти. А продавцы воды стали зарабатывать себе на жизнь, позируя за деньги для туристов. Сами же туристы предпочитают с ними только фотографироваться, а жажду утоляют продающимся буквально на каждом шагу удивительно вкусным и дешевым свежевыжатым апельсиновым соком.
Ярким контрастом к огромному и почти пустому пространству площади служат узкие улочки медины. Она начинается на дальней окраине площади и тянется вплоть до толстенных глинобитных стен удивительно оптимистичного розового цвета. Не построенные, а буквально вылепленные из сверхпрочной смеси глины, соломы и специальной извести стены стоят уже почти тысячу лет. А выглядят при этом как только что построенные.
Из той же смеси соломы и глины, оказавшейся удивительно прочной и долговечной, построены здесь и дома. Они тоже стоят сотнями лет без всяких намеков на ветхость. И радуют своим ярко-розовым цветом как только что покрашенные. Впрочем, раньше стены никто специально не красил. Их розовый цвет получился случайно — из-за наличия в местной глине особых красящих пигментов. Новые дома строят уже не из соломы и глины, а из бетона. Однако стены и новых зданий имеют тот же оригинальный розовый цвет. Для того чтобы этого добиться, в процессе производства бетона в него специально добавляют розовую краску.
В старых кварталах жизнь продолжается. На улочках, которые сверху закрыты от палящих лучей солнца легкими навесами из хвороста, все заняты работой — от лудильщиков посуды и кузнецов до сапожников и ювелиров. Только дети пользуются доступной им по возрасту привилегией — бездельничать, играть в футбол или в прятки. Транспорта — в общепринятом смысле этого слова — в медине нет. Машины просто не смогут разъехаться в лабиринте узких улочек. Но стоит зазеваться, как сразу же окажешься под колесами мотоциклиста, или на тебя налетит нагруженная кучей хлама тележка, или бесцеремонно оттолкнет осел, груженный тюками с товаром.