Выбрать главу

И зато как же его ругали втихомолку молодые люди, что он не дает им покоя, но зато и как же тепло вспоминали его впоследствии, когда поняли, что и вспоминал он о Корнилове, и разносил, и бесновался подчас, искренне любя морское дело и искренне желая сделать молодежь хорошими моряками.

Однако бывали «штормы», но «урагаников» не было, и никто на «Коршуне» не видел, что на «Витязе» видели не раз, как адмирал, приходя в бешенство, бросал свою фуражку на палубу и топтал ее ногами. На «Коршуне» только слышали, — и не один раз, — как адмирал разносил своего флаг-офицера и как называл его «щенком», хотя этому «щенку» и было лет двадцать шесть. Но это не мешало адмиралу через пять же минут называть того же флаг-офицера самым искренним тоном «любезным другом».

Володя Ашанин хотя и пользовался благоволением его превосходительства, тем не менее старался не особенно часто попадаться ему на глаза и на вахтах, что называется, держал ухо востро, чтобы адмиралу не за что было придраться и «разнести». Но все-таки и ему изрядно «попадало» и приходилось выслушивать подчас выговоры, после которых адмирал становился еще приветливее, особенно когда эти выговоры были не вполне заслуженные и делались иногда под влиянием раздражения на что-нибудь другое. И Ашанин отчасти понял этот своеобразный характер, сумел оценить его достоинства и до некоторой степени извинить недостатки, и если и не сделался таким влюбленным поклонником адмирала, каким был по отношению к капитану, то все-таки чувствовал к нему и большое уважение и симпатию. Энергия и решительность адмирала подкупили Володю, и он нередко защищал его от нападок Кошкина и Быкова, которые видели в нем только самодура и ничего более.

К этому надо прибавить, что Ашанин особенно восхищался в адмирале его гуманным отношением к матросам, и в этом отношении адмирал совершенно сходился с капитаном. И матросы очень верно оценили своего адмирала.

— Даром что кипуч, а добер! — говорил про него Бастрюков и прибавлял: — а по флотской части адмирал не чета другим… все наскрозь видит!

— То-то видит… Глаз у него: у-у-у! Я служил с ним, когда он первый раз водил эскадру в кругосветку… Беда, какой отчаянный! — говорил старый плотник Федосей Митрич. — И, надо правду сказать, господ школил форменно и требовал службы настоящей, а к матросу был добер. И не очень-то позволял наказывать!.. А господ в струне держал… это точно… Бывало, ежели какая работа, примерно, на фор-марсе, а офицера, что заведует мачтой, нет, он сейчас за ним, да пушить. «За что, — говорит, — вы будете чаи распивать да разговоры разговаривать, когда матрос на дождю мокнет… Вы, — говорит, должны матросу пример подать, а не то чтобы прохлаждаться»… Да так, бывало, и обзовет бабой… А уж накричит!..

«Коршун» подходил к Шанхаю, когда в гардемаринскую каюту прибежал сигнальщик и доложил Ашанину, что его адмирал требует.

Ашанин не заставил себя ждать и явился к адмиралу.

— Очень рад вас видеть, любезный друг… Очень рад! — любезно говорил адмирал, пожимая Ашанину руку. — Садитесь, пожалуйста… Прошу курить… Вот папироски.

— Благодарю, ваше превосходительство, у меня свои.

— Охота вам курить свои… Ваши ведь хуже. Курите мои.

— Я доволен своими.

— Ну, как знаете… А все лучше попробуйте мои! — потчевал адмирал.

Ашанин, улыбаясь, взял адмиральскую папиросу.

Адмирал несколько секунд молчал, вперив глаза в Ашанина, и, наконец, проговорил:

— А знаете, что я вам скажу, Ашанин… Ведь вы недурно перевели то, что я вам поручил… И слог у вас есть… Гладко написано… Это весьма полезно для морского офицера уметь хорошо излагать свои мысли… Очень даже полезно… Не правда ли?

— Совершенно верно, ваше превосходительство.

— А то другой и неглупый человек видит много интересного и по морскому делу и так вообще, а написать не умеет… да… И ни с кем не может поделиться своими сведениями, напечатать их, например, в «Морском Сборнике»…[101] И это очень жаль.

Ашанин слушал и недоумевал, к чему ведет речь адмирал и зачем, собственно, он его призвал. А адмирал между тем подвинул к Ашанину ящик с папиросами и, закурив сам, продолжал:

— Советую вам обратить на это внимание. У вас есть способность писать… И вы должны писать… Что вы на это скажете?

вернуться

101

Первые статьи Станюковича были напечатаны в «Морском Сборнике». — Ред.