_______________
* Яхта без парусов может идти под одним рангоутом только почти попутным ветром или под мотором, что на гонках делать запрещается, кроме случаев аварии. - Прим. ред.
Из Атлантики идет, не встречая препятствий, огромная волна, которая здесь, на мелководье, дыбится и ломается. При повороте нос яхты целиком окунается в воду. На обратном галсе я все время слежу за расстоянием до маяка, чтобы не уплыть слишком далеко. Снова поворот в белой кипени. Мачты резко гремят, паруса пронзительно хлопают и снова все успокаивается, если это можно назвать покоем.
Удары волн сотрясают весь корпус. Подветренный край палубы шпарит по воде. С противоположной ее стороны летят косые брызги, обстреливая кокпит. Здесь, за иллюзорной занавеской из парусного полотна, я и нахожусь.
Свет маяка кажется таким близким, что меня невольно охватывает дрожь. Но, может, это от холода? Решаю не менять курса. Если расчеты верны, то через несколько минут свет передвинется вправо и передо мной откроется свободный путь. Эти минуты тянутся вечность, но наконец свет передвигается вправо. "Полонез" набирает скорость. Слева от меня остаются в черной ночи острова Силли, справа - мыс Лендс-Энд. Теперь можно немного и отдохнуть. Яхту удержит на курсе подруливающее устройство.
Под палубой я вспоминаю о голубе - тот выглядит умирающим. Вместе с подушкой, которую он успел загадить, я бросаю его в угол и валюсь на койку. Вой ветра не дает уснуть. Выхожу еще раз на палубу, проверяю расстояние до маяка и курс. Единственно, что меня беспокоит, удержит ли "Полонез" курс. Усталость берет верх. При этом направлении ветра ничего не должно случиться, а если ветер переменится, то меня разбудит курсовая сирена.
Через три часа я встаю отдохнувший. К рассвету серое море светлеет, по нему бегут белые буруны. С подветренной стороны виднеется белый парусок, который, будто наперекор погоде, резво движется вперед. Чтобы равняться на него, нужно менять паруса. Наступает очередной трудовой день.
Авария
Погода предполагается штормовая. Благодаря любезности радио Гдыни у меня есть подробный прогноз для всей Атлантики. Каждое утро в десять часов, слушаю я или нет, мне сообщают погоду. Разве сравнить с тем, что предусмотрело Би-би-си для гонщиков? Ежедневно в 2.14, с точностью до минуты, - по два слова на каждый из шести секторов океана. Всего - минута прогноза.
Сегодня, словно всех прогнозов мне было мало, я поймал ирландскую станцию Валенсия. Она предупреждает о сильных ветрах. Опасаясь спутать полученные сообщения, я выписал частоты и часы работы всех станций (включая океанографические суда), которые можно услышать на пути через Атлантику. Список вешаю над койкой. Если принимать все станции, то плыть будет некогда. Пока что я поймал французское радио. Первое сообщение: командор Оливо ранен во время шторма в голову. Где только он, этот шторм?
Вскоре и я оказываюсь в затруднительном положении. Поведение яхты при сильном ветре мне хорошо знакомо. Разрезая носом набегающие волны, она пробивает себе путь на запад. Брызги летят по всей палубе, а тряска такая, что сбивает с ног. Но я еще никогда не видел, чтобы мачта гнулась так сильно. Ведь перед стартом я проверил натяжение стальных тросов - вант, крепящих ее. Если так будет продолжаться, то скоро ей наступит конец...
Я спускаюсь под палубу и отодвигаю паруса*, закрывающие большие стальные планки - путенс-планки. В этом месте натяжение вант передается на борта яхты. Осмотреть его мне мешает бак с горючим, и я просовываю туда руку. Теперь понятно, почему гнется мачта - путенс целиком отгибается в ритме качки. Неизвестно, когда это случилось, но в данный момент ситуация стала уже опасной, если можно засунуть под планку два пальца.
_______________
* Запасные. - Прим. ред.
В три скачка я оказываюсь на палубе и спускаю паруса. Что делать дальше? Такую аварию обычно устраняют на верфи. Может быть, вернуться в Ирландию? Исключено. Уменьшить парусность? А это значит - проиграть соревнование и прийти к финишу после всех. Надо попытаться исправить положение.
Еще раз осматриваю опасное место. Чтобы приступить к работе, нужно прежде всего убрать бак с горючим. Но при такой качке освобожденный от креплений полный бак, весящий несколько десятков килограммов, превратится в смертоносный таран. Устанавливаю очередность действий, к сожалению, не удастся ни одного из них пропустить. Демонтировать топливный трубопровод. Обезопасить второй бак, чтобы топливо из него не вылилось. Перелить топливо из первого бака в канистры, остальное - за борт. Демонтировать этот бак. Просверлить сквозное отверстие через планку и борт. Вложить цинковые болты снаружи (кто подержит меня за ноги?). Гайками подтянуть планку изнутри...
Стоп! Я забыл, что ванты, прикрепленные к путенс-планке, помешают до нее добраться. Начнем все сначала: снять ванты, прикрепить на время мачту к другим путенс-планкам, демонтировать трубопровод, обеспечить безопасность второго бака...
В процессе выполнения намеченного плана возникло еще несколько осложнений. Я не предполагал, что настил превратится в каток из-за пролитого горючего, а бак будет невероятно трудно опорожнить. Высасываемая через трубку жидкость отвратительна на вкус. К концу мне казалось, что я выпил ее несколько литров, но бак все-таки опустел.
Отогнувшаяся планка не поддавалась ударам молотка. При сверлении от борта - прекрасного, гладкого борта - отвалились кусочки дерева. К счастью, у меня оказались нужные болты. Через двенадцать часов изнурительной работы я снова поднял паруса, установил курс "Полонеза" и свалился на койку. Семь часов непробудного сна - такую роскошь я позволил себе впервые. "Полонез", как добрый конь, тянул своего хозяина через штормящее море.
Подарки на день рождения
Десятый день гонки. Сегодня - мой день рождения. Ветер такой же сильный, как обычно. Ночью сдуло стабилизатор подруливающего устройства. Не будь я предусмотрительным, плыть бы мне дальше целый месяц, не отрывая рук от румпеля. Я достал из шкафчика запасной стабилизатор, сделанный из клееной фанеры со стекловолокном, подшлифовал один его конец, чтобы он лучше вошел в гнездо. Все заняло не больше десяти минут. Неуместно вспоминать здесь об огромных ржавеющих тисках, которые так портят вид моей мастерской, но как бы они теперь пригодились!