Но собственно Британская Индия занимала площадь лишь в семьсот тысяч квадратных миль с населением в сто или сто десять миллионов. Значительная часть территории Индии еще не была подчинена власти английской королевы — в некоторых отдаленных округах могущественные и страшные раджи[43]пользовались полной независимостью.
Начиная с 1756 года, с момента, когда было основано первое английское поселение на месте, где теперь расположен город Мадрас, и до самого восстания сипаев[44] знаменитая Ост-Индская компания была в Индии всемогуща. Мало-помалу она захватывала различные провинции, покупая их у раджей за ежегодную ренту, которую выплачивала плохо или вовсе не выплачивала. Она назначала своего генерал-губернатора и всех военных и гражданских чиновников. Но в настоящее время Компания больше не существует, и все английские владения подчиняются непосредственно власти английского короля.
Внешний вид, нравы, этнографическое деление полуострова изменяются с каждым днем. В прежние времена путешествие по полуострову совершалось с помощью всех простейших способов передвижения: пешком, верхом, в тележке, тачке, паланкине, на спине человека и т. д. Теперь же пароходы с большой скоростью пробегают по Инду и Гангу и железная дорога, пересекающая поперек весь Индостан и разветвляющаяся в разных направлениях, соединяет Бомбей с Калькуттой. Расстояние между этими городами покрывается в настоящее время в каких-нибудь три дня.
Железнодорожная магистраль не представляет собой прямой линии, пересекающей поперек всю Индию. По прямой линии от Бомбея до Калькутты — около тысячи ста километров, и поезду, обладающему средней скоростью, понадобилось бы для этого пробега меньше трех дней, но на деле это расстояние увеличивается, по крайней мере, на целую треть вследствие тех отклонений, которые делает железнодорожный путь, поднимаясь на север до Аллахабада.
Вот наиболее значительные точки на Великой индийской железной дороге: покидая остров Бомбей, она проходит мимо Сальсетты, перебрасывается на материк напротив Танна, пересекает горную цепь Западных Гатт, поворачивает на северо-восток до Бурханпура, проходит по территории полунезависимого княжества Бундельханд, снова поднимается на север до Аллахабада, отклоняясь к востоку, встречается с Гангом у Бенареса, слегка отклоняется от течения реки и спускается на юго-восток к французскому городу Чандернагору, заканчиваясь у Калькутты.
В половине пятого вечера пассажиры «Монголии» высадились в Бомбее. Поезд на Калькутту отходил ровно в восемь вечера.
Распрощавшись со своими партнерами, мистер Фогг покинул пароход и дал своему слуге подробные распоряжения о некоторых покупках, не забыв предупредить его, чтобы он непременно был на вокзале раньше восьми часов. Сам же он размеренным шагом, отбивавшим секунды, словно маятник астрономических часов, отправился в паспортное бюро.
Что касается достопримечательностей Бомбея — ратуши, прекрасной библиотеки, фортов, доков, хлопкового рынка, базара, мечетей, синагог, армянской церкви, великолепной пагоды Малебар-Хилл, украшенной двумя многоугольными башнями, — он и не подумал их осмотреть. Он не взглянул ни на чудесные образцы архитектуры в Элефанте, ни на загадочные подземелья в юго-восточной части гавани, ни на пещеры на острове Сальсетте — эти замечательные остатки буддийского зодчества.
Вернувшись из паспортного бюро, Филеас Фогг спокойно прошел на вокзал и заказал обед. Среди прочих блюд главный буфетчик вздумал порекомендовать ему некое кушанье из местного кролика, которое находил превосходным.
Филеас Фогг последовал совету и добросовестно попробовал это блюдо. Но, несмотря на пряный соус, оно показалось ему отвратительным.
Он звонком подозвал главного буфетчика.
— Сударь, — сказал он, устремив на него пристальный взгляд, — это, по-вашему, кролик?
— Да, милорд, — ответил, ничуть не смущаясь, наглый буфетчик, — это кролик джунглей.
— А этот кролик не мяукал, когда его убивали?
— Мяукал? Что вы, милорд! Кролик! Клянусь вам…
— Не клянитесь, — холодно сказал мистер Фогг. — Вспомните, что раньше в Индии кошки считались священными животными. То было хорошее время.
— Для кошек, милорд?
— Может быть, и для путешественников.
Сказав это, мистер Фогг продолжал спокойно обедать.