Жребий пал на капитана Эспинозу с его пятьюдесятью тремя матросами. Экспедиция, состоящая теперь лишь из одной "Виктории", простилась с оставшимися и направилась на этот раз прямо на родину.
Вместе с Дель-Кано, который остался, таким образом, единственным руководителем, в Испанию возвращались теперь лишь 60 человек. Путь был взят прямо на юг, гораздо южнее обычной дороги, чтобы избежать какой-либо встречи с португальскими кораблями.
Но и на этом пути экспедицию преследовал целый ряд несчастий. Прежде всего, сам корабль был в таком состоянии, что путникам приходилось часто останавливаться, чтобы исправлять повреждения. При малейшей непогоде они становились игрушкой волн и ветра. Часто они находились на краю гибели, и только счастливая случайность дала им возможность добраться до мыса Доброй Надежды.
Но не успели они отдохнуть от непосильной борьбы со стихиями, как новая беда была уже на очереди. Холод в той области, куда был занесен их корабль, стал до того ощутителен, что путники едва могли перенести его.
А тут еще и запас пищи стал приближаться к концу. И из-за недостатка соли, мясо начало портиться и его приходилось бочками выбрасывать за борт. Люди питались почти исключительно рисом. Цынга и другие болезни свили себе прочное гнездо на "Виктории". В короткое время беспощадная смерть унесла 26 человек.
Пристать к какой-нибудь земле испанцы боялись, так как все берега по этому пути находились во власти португальцев, их беспощадных врагов.
И несся безостановочно по волнам несчастный корабль со своим измученным, полуживым экипажем. Дисциплина исчезла. Не было больше ни матросов ни капитана, — были одни лишь голодные существа, молившие смерть послать им избавление.
Наконец, положение стало до того невыносимым, что было решено пристать к первому же острову, что бы там ни грозило. Таким ближайшим островом оказался остров Зеленого мыса, принадлежавший португальцам.
Пришельцы скрыли, откуда они явились, иначе им грозила бы вечная тюрьма и даже смерть. Они выдали себя за мореплавателей, прибывших из Америки и потерпевших по дороге крушение. Португальцы приняли их очень хорошо и снабдили всем необходимым. После четырех дней отдыха экспедиция уже намеревалась отправиться дальше.
Но в самый день отъезда разыгралась сильная буря и покинуть порт не было никакой возможности. На другое утро на остров отправилось несколько матросов. Такие отлучки бывали очень часто и, обыкновенно, продолжались недолго. На корабле ожидали уехавших в течение целого дня, но последние не возвращались.
К вечеру к кораблю подъехала лодка с португальскими властями, которые предложили им отдаться немедленно во власть португальцев. Дель-Кано сейчас же понял, что тайна их путешествия открыта. А так как каждая минута была дорога, он немедленно, подняв паруса и не дав португальцам даже одуматься, оставил острова Зеленого мыса.
Дель-Кано удалось избежать плена, но зато экипаж его еще более уменьшился. Теперь на корабле оставалось всего лишь 18 европейцев. Это количество было недостаточно даже для того, чтобы управлять кораблем; к тому же многие из них были еще больны.
Но уже близка была их родина, уже приближались дни, счастливые дни их освобождения от всех мучений.
6-го сентября 1522 года "Виктория" бросила якорь в гавани Сан-Лукар.
Три года тому назад пять новых кораблей с тремя стами матросов под руководством Магеллана, полного радости и надежды, оставили эту же самую гавань, чтобы отправиться в неизвестный путь. А теперь вернулся на родину лишь один небольшой корабль. Он был весь потрепан, едва держался на воде, с восемнадцатью человеками экипажа, чуть не умирающими от голода и страданий.
Было принесено много жертв, но зато великая цель достигнута, и первое кругосветное путешествие совершено.
И когда 8-го сентября "Виктория" показалась в гавани Севильи, тысячные толпы народа собрались на берегу и радостно вторили пушечным выстрелам, приветствовавшим мореплавателей.
Особенно же рад был возвращению экспедиции старый товарищ Магеллана — Мескита, до сих пор все еще томившийся в заключении. Когда же король узнал всю правду, он приказал освободить его и щедро наградил за все несправедливые страдания.
Особенно же много славы выпало на долю Себастьяна Дель-Кано, которому посчастливилось одному остаться на корабле до последней минуты и привести его в испанскую гавань.
Но слава эта была не заслуженной. Особенно выдающимся человеком он никогда не был. Ни своими способностями, ни своими качествами он не подходил для руководителя экспедиции. Наоборот, во время жизни Магеллана он не раз ставил ему всяческие препятствия в достижении его цели.