— Ты такая сильная, — прошептал я, выбросив сигарету из ее пальцев и прижав за плечи к себе.
— И знаешь, что я после всего этого подумала? Как здорово, что у меня есть руки, ноги, голова и рот, который закрывается. Я, на хрен, могу жить — и это самое главное! А дальше прорвемся! — она обняла меня в ответ. — Ты, друг, глазами не хлопай, а готовь давай.
— То есть мы друзья? — решив перевести тему, спросил я ее и выловил вилку из кастрюли.
— А что, не так? Уж не думаешь ли ты, мешает то, что один из нас мужик, а другая — нет?
— Это и мешает.
— Друг, чтобы мальчик и девочка понимали друг друга, через них должна проходить вселенная. А уж в какой она форме выльется — дружбе, любви, ненависти — это дело второе.
— Нет, Женя. Эту битву всегда затевает мозг, а выигрывает тело. Сначала надо разобраться с инстинктами, а потом дружить, — выпалил я, вываливая муку в кастрюлю.
— Димон, ты живешь в своем ограниченном сознании.
— Сознание, может, и ограниченно, а человек — нет. И ему свойственно развитие. А развитие дружбы между мужчиной и женщиной известно наперед. Я за прогресс!
— А я бы смогла с тобой и дружить. Крепко и чисто.
— Так и я тоже. Еще Ницше говорил: «Дружба возможна при определенной степени отвращения». Была б ты на самом деле такая страшная, как на фотографиях, — мы стали бы с тобой лучшими корешами!
В дверь позвонили, и на кухню ввалились девушки, видимо, тоже деловитые, в количестве двух штук. Через полчаса мы все вместе уплетали шарлотку, из тех самых яблок дальнобойщиков, с хрустящей корочкой. Когда в компании трех мужчин появляется женщина, каждый из них считает за должное общаться с ней. Когда в компании трех женщин появляется мужчина, единственное верное решение для него — удалиться. Я упал на диван в соседней комнате и пропал с карты Ульяновска на два часа.
Глава 4. Зачем нужны путешествия
Печальный асфальт, мокрый после дождя, ревниво провожал закатывающееся за пятиэтажки солнце. «Снова выхожу на дорогу в сумерках. Никуда не годится. И снова без денег в карманах. Так и не понял, бомж я или кто?» — общался мозг сам с собой. Страх накатывал с новой силой, и чтобы от него отвлечься, я зашагал по трамвайным путям, сигая через две рельсины на третью. На каждом прыжке рюкзак отталкивался от спины и, приземляясь, бил по попе, словно подгоняя. Через час я дошел до автомобильной развязки, кинул рюкзак на остановку, упал рядом на траву, взял колосок между зубами и стал считать звезды над головой.
— Все нормально? — крикнул мне взявшийся откуда-то из темноты мужчина. Я поднял голову. Недалеко стоял джип, а в нескольких метрах рядом — водитель, справлявший нужду в кусты рядом со мной. — Помощь нужна?
— Здравствуйте! Спасибо, что спрашиваете. Все прекрасно, я на звезды смотрю.
— А что рюкзак такой большой, путешествуешь автостопом?
— Да!
— Я сам в молодости от Питера до Москвы тоже стопом гонял, — сказал водитель, застегивая ширинку. — Давай подвезу тебя по пути, только спину от травы отряхни.
Я согласился сесть в джип, про себя сетуя, что так и не сосчитал всех звезд. Похоже, появилась возможность встретиться с Казанью до полуночи, и нужно было придумать, где там поспать. Я открыл приложение couchsurfing и стал рассылать запросы жителям города. Спустя двадцать отправленных сообщений я угомонился и вступил в политические прения с водителем.
После трех пройденных деревень, четырех пойманных машин и пяти пролетевших часов меня приветствовал столб, на котором было написано: «Казан, Казань, Kazan». Принять на ночлег согласились сразу два каучсерфера, и я решил переночевать у каждого. Мой путь этой ночью лежал прямиком в мастерскую братьев Васильевых, а это значило, что с объездной дороги надо было добраться до центра города, минуя уже закрытое метро. Я пошел по обочине, дрыгая ногами в разные стороны, чтобы развеселиться. Рядом остановилось такси.
— Дружище, пятьсот рублей, и ты на месте! — перешел сразу к делу молодой парень за рулем.
— Спасибо, я гуляю, а денег у меня нет.
— Хорошо, если денег нет, давай за 350 довезу!
— Прекрасная цена, но у меня совсем нет денег. Я погуляю пока здесь, глядишь, часа через три до центра дойду.
— Во ты приколист, давай 300, и поехали! Хоть до Кремля! Меньше не сброшу.