Моим первым порывом было схватить Рината за воротник и кинуть об стену, мол, только попробуй ещё ко мне притронуться. Но одумался. Какой смысл что-то требовать от персонажа галлюцинации.
Я вышел на улицу.
Спокойный алма-атинский день. Продавец овощей так же спал за прилавком, сложив на него ноги. У салона красоты «Стокер» курила худая девушка в фартуке. Парикмахерша.
Ринат нагнал меня:
— Нам не туда.
— Да отстань ты.
Так сильно толкнул его, что Ринат отлетел вглубь офиса и упал на стопку журналов. Тубус раскрылся, повылетали карандаши, бутылка с водой, что-то ещё.
— Ну и вали! — Прокричал Ринат. — Я почти дошёл до цели. Ты ещё пожалеешь, что нарушил уговор.
Я закрыл за собой дверь.
Ясно — весь трип проходил внутри этого заброшенного помещения. А теперь меня наконец-то отпустило. Проверил телефон. Музыкальные файлы перестали называться одним и тем же Eight Miles High.
Подмигнул девушке-парикмахерше и побрёл по улице. Хотелось домой. Галлюцинаторные переживания от принятия альта слишком яркие и последовательные, будто прожил отдельную жизнь. Меня-то иногда и настоящая жизнь утомляет, не говоря уже о вымышленной.
Есть в этом наркотике определённый интерес, но он для редких интеллектуалов. Типа настоящего ЛСД. В моей работе нужен расколбас попроще, чтоб бил по мозгам друзей, но оставлял приятное послевкусие. Мне не нужно менять их мироощущение. Нужно завоевать их расположение. Подкопить знаний об их привычках и пристрастиях. Компромат какой-либо подсобрать. Всё то, что могу продать своим клиентам.
Уф, со всеми этими перерождениями в фотографа и музыкального продюсера, совсем потерял себя. Я, Матвей Сорокин, продаю нужным людям нужные связи. Инвестиции в будущее мгновенной прибыли не приносят, но через пару лет, когда сынок депутата получает работу в правительстве, он становиться нужным человечком для принятия важных для некоторых компаний решений. Поэтому я…
Шёл по тротуару вдоль той улицы, где ранее был с Ринатом. Сквозь плотный гул моторов, сигналов авто и музыки из открытых окон донёсся стрёкот мотоциклов.
Чуть не присел в ужасе.
Вот так флешбэк.
Трое мотоциклистов показались на перекрёстке. Проскользнули мимо стоящих в пробке автобусов. У меня дрогнуло сердце. Неужели кошмар не кончился? Если они снова промелькнут мимо, а потом начнут двигаться по кругу, то снова окажусь в пространстве, которое будет уменьшаться в перспективе. Значит, альт ещё действует.
Мотоциклисты заглушили двигатели и припарковались у обочины. Девушка сняла шлем, встряхнув тёмными длинными волосами.
Двое, бросив мотоциклы, направились в мою сторону.
Первый мотоциклист снял шлем и я узнал Парменида. Второй парень незнаком. Вокруг глаз у него шли красные круги обожжённой кожи. Он быстро подошёл и стукнул меня в живот:
— Это тебе за то, что ослепил вспышкой.
С торжествующей улыбкой Парменид сунул руку в плоскую сумочку у себя на боку. Вместо ожидаемого мною пистолета, вытащил шприц. Резко снял колпачок и всадил мне в плечо.
Теряя сознание, подумал, что лучше остался бы с Ринатом. Тот хотя бы дружески расположенная галлюцинация.
Глава 13. И нежный звон «тинь-тинь» — такой блаженный
Обнаружил, что лежу на подстилке, вроде коврика для йоги. Большое пустое помещение с высоким потолком и колонами. В центре зала овальный стол с множеством стульев из белого дерева.
Поднялся и обошёл зал.
На стенах картины в золотых рамах. Картины изображали сцены из казахской истории. Я достаточно прожил в Алма-Ате, чтоб узнавать подобные сюжеты. Хан принимает делегацию китайцев. Хан на коне рубится с толпой врагов, которые тоже похожи на казахов, но художник смог изобразить их так, что зрителю ясно — это злые завоеватели. На другой картине Хан уже сам в образе завоевателя, но подано это, как несомненное благо для покорённого народа.
Высокие двустворчатые двери завешаны бархатными занавесками, как в ночном клубе у Дружища. Все заперты.
Многометровые окна завешаны таким же бархатом. Смог отковырнуть край одного — непроницаемое тёмное стекло.
В новостных выпусках в таких залах главы евразийских государств принимают друг друга, чтоб обсудить новые способы тирании над народами.
Мои перемещения были замечены, Одна из дверей щёлкнула, в комнату вошли несколько мужчин в деловых костюмах. В одном едва узнал Парменида. Пиджак меняет человека.
— Прости за жёсткие меры при захвате. Так тебя проще было доставить в Акорду.
На столе стояли бутылки с водой. Я налил полный стакан и выпил залпом. Парменид продолжал:
— Нам нужно было изолировать тебя от сообщников, не вызывая у них подозрений.
Я налил ещё стакан:
— Не знаю, о чём речь, но поражён, какие сложные и одновременно логичные у меня галлюцинации.
Парменид достал из сумочки на боку знакомую книжку:
— Мы получили от Анри твой материал. Не сразу сообразили, как «Бестрепетное сердце истины» действует, но вроде сделали всё правильно? Помогли коллеги из французского отдела «А».
— Капец какой-то. Нужно взять отпуск… Или к психиатру сходить. Все эти тайны, что лезут из моего подсознания, тревожный звоночек…
Парменид спохватился и торопливо перелистал остатки страниц в книге:
— Да, да, про звоночек, мы в курсе, — вырвал листок и протянул:
Позвони в мой ко-ло-коль-чик, мой колокольчик (динь-динь-динь)
— И что делать с этой фигнёй? — Я помахал листком: — Динь-динь-динь, волшебная страничка, перенеси меня в очередной глюк…
Парменид вежливо вынул лист из моих пальцев:
— Боюсь, это немного не так применяется.
Он учтиво приложил лист к моему лицу. Я успел увидеть фиолетовый свет и почувствовал жжение на коже:
— Оксана! — Вспомнил я. — Эти твари Оксану захватили.
Глава 14. На повороте скорбного пути
Влажным от волнения пальцем я водил по экрану телефона вверх-вниз. Перематывая туда и обратно письмо от террористов.
Твоя жена у нас. Выполнишь требования — получишь её обратно живой. В приложении несколько фоток и видео, чтоб ты поверил, что это не розыгрыш. Через два часа придёт письмо с требованиями.
Снова и снова нажимал на фото, смотрел, как Оксана сидит на диване. К её голой ноге прикреплено кольцо с цепью, которая крепилась к стене.
Включал видеофайл, где Оксана сквозь всхлипывания, умоляла забрать её оттуда. Просила выполнить их требования. Эти твари тонко рассчитали, сфотографировав её полуголой. Намёк на то, что с ней будет, если я не выполню условий.
Снова вверх-вниз пальцем.
Перечитываю письмо и пересматриваю фото.
Два часа это много для человека моего темперамента.
Телефон вздрогнул. Новое письмо. Прочитал:
Мы знаем, что ты, Матвей Сорокин, самый большой знаток альт-измерения. Сделай, что мы попросим и Оксану вернут живой. В приложении файл с анкетой на человека, к которому ты должен провести нас. Остальное — не твоё дело.
Да, само собой, напоминаем, что не надо и пытаться контактировать с полицией, охраной или ещё какими секретными службами, что занимаются альтом. Это будет приговором для твоей жены.
У тебя есть два часа на то, чтоб сделать первый шаг и войти в альт. В приложении к письму — координаты места, где ты встретишься с человеком, которого и проведёшь к указанному в анкете лицу.
Отсчёт времени начнётся с момента отправки письма.
Господи, не террористы, а дотошные брендменеджеры, всё разложено по файлам в приложениях…
Анкета была на президента Казахстана. Я его лицо часто видел в выпусках новостей. Один из тех, что правит своим царством дольше, чем я живу на свете.