— Уходи, — произнес Энусат, подталкивая Гвардейца Смерти к выходу.
— Мы уйдем вместе, — сказал Наргалакс, огрызнувшись очередной очередью, разорвав голову еще одного нападавшего.
Враги были уже рядом, и Энусат вдавил гашетку, выпустив залп в режиме автоматического огня. Он описал стволом оружия широкую дугу, вгоняя в неумолимо наступавших заряд за зарядом. Вокруг разлетелись стреляные гильзы, звеневшие, словно множество крошечных колокольчиков. Дульное пламя озарило комнату оранжевым стробоскопическим светом. Даже через компенсаторы шлема звук казался оглушительным.
Уголком глаза Энусат смотрел на число, быстро уменьшающееся, когда он расходовал боезапас. Рядом с ним находилась маленькая полоска, которая быстро заполнялась по мере роста температуры оружия. Даже ствол засветился красным от нагрева.
Масса залпа, выпущенного им, Наргалаксом и Кровниками, которые стреляли из-за пределов мостика, прошлась по врагам, откинув их назад и частично развернув тех, в кого попали заряды. Однако выстрелы не оказывали эффекта на призрачные тела. Буря огня проходила через них, не причиняя вреда.
Одному из разложившихся Несущих Слово отрезало ноги кипящим зарядом мелты, и существо рухнуло на пол. Призрак рывком отделился от безногого материального тела, оставил его позади и продолжил двигаться вперед.
Выпустив последний огневой шквал, Энусат рявкнул: "Сейчас!". Несущий Слово и Гвардеец Смерти, как один, убрали дымящееся оружие и прошли через полуоткрытые двери под прикрытием огня Кровников.
Они попятились, продолжая огрызаться выстрелами. Враги остановились на пороге мостика, пристально глядя им вслед. Энусату пришло в голову, что, возможно, те по какой-то причине не в силах пересечь эту черту.
В середине стоял воин, полностью оторвавшийся от плотского тела. Лишенную волос однотонно-серую голову обрамлял веер клинков. Руки висели вдоль боков. Он неотрывно смотрел на них. Лицо оставалось бесстрастным, однако в глазах, казалось, был укор.
Они как будто говорили: "Вы бросили нас здесь".
— Это был Дол Вэдел, — произнес Нарен. — Корифей Третьего Воинства.
Все мертвые Несущие Слово разом заговорили.
— Гибельный лес разрастается, — прохрипели они.
Daal’ak’ath mel caengr’aal.
— Давайте уходить, — горько сказал Нарен. — Нам нечего тут делать. Третье Воинство мертво.
Когда Мардук пытался сфокусировать взгляд на ее лице, оно расплывалось и размазывалось, становясь неразличимым, как будто его скрывал психический капюшон. Даже от попыток у Мардука болели глаза. Если он смотрел на нее искоса, направляя взгляд мимо, то видел, что у нее обычные, ничем не примечательные черты. Но стоило взгляду снова переместиться на лицо, как то опять исчезало, превращаясь в размытое пятно.
— Что это за мерзость? — выдохнул Сабтек. Его голос дрожал.
— Она прорицатель, и она изумительна, — сказал Мардук. — Ее зовут Антигана.
— Откуда вы знаете имя… этого ребенка… мой повелитель? — спросил Сабтек.
— От нее, — лицо Мардука озарилось улыбкой. — От ребенка у нее только это тело. В ней обитают души других прорицателей и скальдов. Их так много! Провидцы, ведьмы, мистики, старухи. Этот род могуч и чист. Перед ней была та, которую звали… Чаттор? Нет, Чаттокс, — поправился Мардук. — Ее сразили болты и пламя генных сородичей Имперских Кулаков, хотя вместо желтого те носили черное.
— Храмовники, — произнес Сабтек. — Ублюдочное потомство Дорна.
— Да, Храмовники, — отозвался Мардук. — Я вижу их. Она показывает мне свои смерти. До Чаттокс была Демедика, а перед той — Арабис с Давина. Я правильно понимаю?
Мардук тихо и изумленно рассмеялся.
— Давин? — переспросил Сабтек.
— О да, — произнес Мардук. — Ее кровь подлинна.
Я вас ждала, — пропульсировала девочка.
Наргалакс замер на месте, вынудив Энусата остановиться, чтобы не врезаться в него.
— Нет! — произнес капитан Гвардии Смерти. — Она моя!
— В чем проблема? — поинтересовался Энусат.
— Предательство, — сказал Гвардеец Смерти, продолжая смотреть прямо перед собой. Все его веселье испарилось, будто озеро в лучах восходящего солнца, правая рука потянулась к эфесу ржавого меча. — Она принадлежит мне!
— О чем ты? — спросил Энусат. — Чье предательство?
Нарен и двое уцелевших Кровников почувствовали, что что-то происходит, и оборачивались. Ощутив неладное, они начали окружать одинокого Гвардейца Смерти. Кровники пока еще не поднимали оружия, однако Энусат чувствовал их напряжение.
— В чем дело? — прорычал Нарен, развернувшись и топая обратно по неровному полу.
— Я не лгал, — произнес Наргалакс. — Когда мы нашли этот корабль, он был точно в таком же состоянии.
— Я верю тебе, Наргалакс, — ответил Энусат. — Но о каком предательстве ты говоришь?
Капитан Гвардии Смерти повернул голову к Первому Послушнику.
— Вы пытаетесь забрать то, на что не имеете права, — сказал он. Синий глаз больше не улыбался. Там была лишь холодная пылающая злоба. — Глупцы. Из-за своей жадности и жажды власти вы погубили себя.
— Мне не нравится твой тон, Гвардеец Смерти, — произнес Нарен. — Это вы забрали то, что вам не принадлежало: этот корабль.
— Я не лгал, — повторил Наргалакс. — К моменту, когда я нашел этот забранный Садом корабль, твоего драгоценного Воинства уже не было. Сила Отца Чумы растет. Его территории расширяются. Я выполнял свой долг. Был избран мир по ту сторону завесы. Я пошлю на него этот корабль, еще сильнее увеличивая владения Дедушки Нургла. Я не испытывал вражды ни к вам, ни к тем, кого уже забрал Сад. Но теперь вы присоединитесь к ним.
— Сад… Нургла? — спросил Нарен. — Ты говоришь так, будто он разумен.
— Так и есть, — сказал Наргалакс. — Несмотря на все ваши книжки и пение… ты ничего не знаешь, малыш.
— Не было никакого предательства, — произнес Энусат. — Ты ошибаешься.
— Нет, — отозвался Наргалакс. — Предательство… происходит даже сейчас.
— Мардук, — прорычал Нарен. — Что сделал этот глупец?
— Убил вас всех, — ответил Наргалакс, и все изменилось.
Последовало сбивающее с толку ощущение крена, нечто сродни дезориентации при переходе в варпе. На Энусата накатила тошнота, он почувствовал, как вздымается гортань, а кислота жжет заднюю стенку горла. Затем все прошло, и Первый Послушник увидел, что они уже не в трюме корабля.
— Во имя богов, что это? — произнес он, озираясь вокруг.
Они стояли в глубине гниющих джунглей — настоящих джунглей. Над головой сплетались перекрученные ветви разлагающихся деревьев, размеры которых противоречили здравому смыслу. Они образовывали непроницаемый полог, с которого в изобилии свисали лишайники, лианы и грибы. Через немногочисленные просветы в этом невероятном куполе можно было разглядеть желтые сернистые небеса.
В воздухе было полно мух, многие из которых раздулись до гигантских размеров, а земля была покрыта толстым слоем гниющего дерна, червей и ползучих насекомых. В подлеске виднелась зловонная река, наполненная трупами утопленников. Вдали скорбно звонили колокола, как будто созывая верующих на похоронную службу.
На лицевой щиток Энусата брызнул поток крови, заслонив ему обзор. Один из Кровников получил в висок попадание из комби-болтера. Воин упал, бесконтрольно паля из сжатого в уже мертвых руках болтера. Энусат зарычал, когда болт срикошетил от нагрудника и разорвался под левым наплечником. Перед глазами вспыхнули предупредительные символы, обозначавшие масштабы повреждений доспеха и тела, но Первый Послушник озлобленно отмахнулся от них движением век.