За свою службу повидал он разные виды, но стрелять по людям ему еще никогда не приходилось. Вот и мучило сомнение – сможет ли он это сделать, если потребуется.
«Тяжелая это штука – в доли секунды решить чужую судьбу, распорядиться чужой жизнью. Да еще в мирное время…
На войне, наверное, по-другому было. Там дело ясное – перед тобой враг, захватчик. Мы его к себе не просили! И душа за такого болеть не будет!
А в нашей службе все сложнее. На одном языке разговариваем, в одной стране живем, а вот стрелять в таких, как Рыбаков, приходится! И не для острастки – наверняка!
По-другому с ними нельзя – они только о себе и о своих выгодах думают, а значит, против всех, против общества идут!
А мне государством право дано – интересы народа защищать. Вплоть до применения оружия.
Выходит, на какой-то момент я не только военный, но и судья народный! Самому, только самому решать приходится – применять исключительную меру или не применять!..
И ни поторопиться, ни промедлить нельзя. Это уже преступление с моей стороны…»
Волков потер ладонями колени, которые начинали мерзнуть под сырой тканью комбинезона, посмотрел в сторону вагончика.
Небо на востоке стало заметно светлеть, звезды поблекли. Очертания ближних предметов проступили резче на этом зыбком сером фоне.
– Ну, кажись, переночевали… – вслух произнес Олег.
Он вытащил пистолет из кобуры, отрегулировал пистолетный шнур так, чтобы можно было стрелять с вытянутой руки.
Второй магазин положил в левый боковой карман комбинезона, решив, что в случае перезаряжания на этом можно будет сэкономить время. Для верности потренировал большой палец в мгновенном снятии предохранителя и сунул «Макарова» в кобуру.
– Ну что? Я готов, – вполголоса сказал он, словно обращаясь к кому-то.
Привычная подготовка оружия к работе, знакомый запах ружейной смазки, нагретая теплом тела сталь пистолета вселили в него уверенность.
Потекли томительные минуты ожидания…
Волков чувствовал, что развязка должна наступить в самое ближайшее время, но уже не волновался как прежде, был спокоен и собран.
Глава 16
И все-таки звук открываемой двери застал его врасплох. Олег вздрогнул от неожиданности, инстинктивно пригнулся, но тут же выпрямился, сообразив, что в сумраке, да еще на таком расстоянии, заметить его в кабине просто невозможно.
Он напряг зрение и увидел, как из вагончика выскочил молодой длинноволосый парень в ковбойке. Трусцой пробежал до ближайшей сосны, справил малую нужду и вернулся в вагончик.
«Скоро и мой «клиент» должен появиться! Пора поближе перебираться!» – решил Волков и бесшумно выскользнул из кабины. Пригибаясь добежал до ближайшего от вагончика МАЗа и залег за его задним колесом – в случае перестрелки оно послужит хорошим укрытием.
Едва Волков успел это сделать, как скрипнула дверь и вышел атлетически сложенный мужчина с ружьем в руках.
Он был небрит, и намечающаяся черная бородка, в сочетании с темной кроликовой шапкой и красной курткой, делали его похожим на цыгана – Через шею мужчины было перекинуто полотенце.
«Он1 Рыбаков!» – догадался Олег и потянул пистолет из кобуры.
Мужчина огляделся по сторонам, закинул ружье на плечо и не спеша прошел к ближним кустам. Во всех его движениях чувствовалась уверенность и пружинистая, скрытая до поры сила.
«Вот че-орт! Ружье с собой прихватил! Весь план срывается! – досадовал Волков, дрожа от внутреннего возбуждения. – Ну и матерый же волчара! Ох и матерый! Как же мне его заарканить? . Стоп!!
У него полотенце, значит, умываться будет. В этот самый момент я его и «умою»! Принято!»
Вскоре бандит вернулся, подошел к прибитому на стене вагончика рукомойнику и, звякнув соском, коротко выругался.
Воды в рукомойнике не было.
«Ну оставь ружье, оставь! Прислони к стеночке, а сам себе потихоньку за водой топай!» – упражнялся в передаче мыслей на расстояние Олег. Б эти минуты он совершено искренне верил в существование таких чудес…
Рыбаков, словно вняв его увещеваниям, прислонил пятизарядку к стенке, вынул из кармана небольшое зеркальце, помазок, станок безопасной бритвы и положил все это на полочку.
«Ну иди же, иди за водой! Ну!!» – ликовал Волков, уже не сомневаясь в своих гипнотизерских (или как их там еще называют?) способностях.
Но иллюзии его тут же лопнули: бандит предусмотрительно забросил ружье за спину и только после этого пошел в вагончик.
«Ну ты посмотри на него! Ни на секунду от ружья не отпускается! – посетовал Олег, провожая преступника взглядом. – Да, трудненько мне с тобой придется, гражданин Рыбаков! Трудненько!..»