Застегивая последнюю пуговицу на плаще невесты, я отвечаю Иларию:
— Имя, как у нечисти. Почему я до сих пор не видел вашего Волаглиона?
— Он уехал за границу. — Иларий выдерживает паузу и лопочет: — Давай помогу проводить Ингу.
— Я сам. — Остановив Златовласого жестом ладони, незамедлительно веду невесту к выходу, но через плечо задаю тот самый колкий вопрос, который истязает остатки мозга: — Она будет помнить, что произошло?
— Вряд ли. Сара не дура, чтобы себя подставлять.
Дверь за спиной со скрипом закрывается. Сама. Иногда кажется, что дом разумен, что он живой и наблюдает за нами...
Под руку с Ингой мы выходим во двор. Ветер радушно встречает, хладным языком облизывает скулы, высоко подкидывает край голубого плаща невесты. Запах грибов на стволах деревьев, луж и влажной земли — роится в носу. Следы ботинок отпечатываются на мокром грунте. Срывается мелкий дождь. Мне люто тошно. Улица отрезвляет рассудок, возвращает в пережитый кошмар.
Что вообще произошло десятью минутами раньше? Почему я спокоен?
Мою невесту изнасиловали!
Я усиленно смакую эту мысль — осклизлую, желчную, — прогоняю между извилинами: после смерти их совсем не осталось, раз я так умиротворенно иду провожать Ингу к воротам. Что же эта рыжая тварь сделала со мной?
Ингу имели у меня на глазах! Пока... пока... Господи! Позор!
Я запускаю пальцы в волосы и донельзя тяну. До боли тяну. Почти выдираю черный клок. Потому что заслужил! Во что я превратился? Кусок гнилого сморчка. Скоро в задницу буду ведьму целовать!
Ну, Сара...
Убью голыми руками! Задушу во сне, раз по-другому к ней не подступиться из-за поганого медальона. А что? Вариант!
Я пробую представить, как обхватываю тонкую молочную шею, как воздух застревает в горле Сары и рыжая фурия молит меня о пощаде, падает в ноги, а затем... я отпускаю ее, нагибаюсь и впиваюсь в карминовые губы со страстным поцелуем.
Да что такое, мать вашу?!
И в фантазиях ее убить не могу? Далеко же уплыла моя крыша, гуляет где-то на другом конце галактики под локоть с самоуважением.
Я массирую переносицу. Нужно слегка забыться. Вселенная исполняет мой запрос — резким ударом под дых. Отрезвляет лучше, чем укол адреналина. Я кашляю. Не сразу осознаю, что происходит. Будто из комы электрошоком вывели. Перестаю гладить пострадавший живот, разгибаюсь и вижу озлобленное лицо невесты. Инга пришла в себя.
Да будет истерика!
Она вырывается. Бледная.
— Я же... только что была у ворот, — озадаченно бубнит.
Даже так? Полный провал в памяти? Идеально. Сколько зверств может совершить ведьма и остаться безнаказанной?
Я заглядываю в серые глаза, но Инга заперла все чувства за сотней железных дверей и подшлифовала массивными цепями, напоминая, что больше никогда не посмотрит на меня влюбленным взглядом. Точно. Мы же расстались на той ноте, что я козел, а она шлюха. Сколько всего навалилось! Не знаешь, за какую мысль в памяти ухватиться.
Заключив трясущуюся ладонь в свою, решаю сделать то единственное правильное, что должен. Избавиться от Инги. Навсегда. Пора вспомнить, что я несу за эту девушку ответственность.
Выпрямляюсь и стараюсь превратить голос в медовую карамель:
— Прежде чем уйдешь, я хочу извиниться, Ини. За всё.
Я обхватываю ее голову, не давая убежать.
— Не мечтай! Вали обратно к своей шалаве! — Инга дергается, пинает меня коленом. — Отпусти!
— Забери мое имущество. Пусть юрист составит договор дарения или завещание... — Я осекаюсь. Усмехаюсь абсурдности собственных слов. Откуда же Инге знать, что она разговаривает с живым трупом? Поджимаю губы и продолжаю: — Всё подпишу. Всё, что потребуется. Обещаю. Сделай, как я прошу.
Инга округляет глаза и прикладывает ладонь к моему лбу, проверяя температуру.
— Ты чокнулся? — спрашивает она надтреснутым голосом.
— Возможно.
— Рекс, я... Нет, так нельзя! — Она прикрывает рот и жалобно ноет: — Да, ты виноват. И я виновата... очень виновата. Прости за Тима! Это так глупо, Господи! Как мы до этого дошли?
Ого, мне нужно было сдохнуть, чтобы Инга хоть раз признала вину?
Она обнимает меня и сквозь слезы щебечет:
— Давай вернемся домой. Обсудим. Ты оплошал. Я тоже. Но все можно исправить. — Ее пальцы начинают ретивый забег по моей пояснице, в глазах озеро надежды, она целует меня в щеки.
Но я не могу ответить тем же.
— Мы то и дело грызлись, как рехнувшиеся доберманы. Ты манипулировала мной истериками. А я, дурак, велся. Иди одна. Я остаюсь.
Невеста всхлипывает и крепче обхватывает меня.
— У всех бывают сложности в отношениях. Рекс, ты ведь не сдаешься, не пасуешь перед трудностями. Почему сейчас хочешь все разрушить?
С трудом заставляю себя промолчать и беру Ингу за подбородок, заглядываю в налитые серебром глаза. И как ей объяснить? Выйти за пределы этих ворот — недостижимая мечта. Давай, Рекс. Ты должен сделать так, чтобы Инга не вернулась. Обязан! Во имя ее безопасности.