А вот этого нам не надо. Вот только ласточек мне сейчас…
Надо успеть вернуться. Быстренько сбегали, чего надо — спроворили, быстренько вернулись. А то у меня в вотчине водополье пойдёт, купцы по реке двинутся, потом посевная…. Надо присмотреть, надо кучу дел доделать, новых начать… Поторапливаемся.
Вся Десна длиной в 1100 вёрст. Но мы выскакиваем на неё сильно ниже Елно. И пойдём, вроде бы, не до самого устья. Если так гнать будем — неделю туда, неделю обратно, там — по-быстрому… успеваем.
Мы лихо проскочили Угру до самого верховья, укатанным зимником по замёрзшим, снегом заметённым логам перевалили в Соложу, и без проблем выкатились к её устью, в точку рандеву. Селище там с характерным названием — Словени. Старое, видать, место. Тех ещё времён, когда все вокруг — славянами не были. Ну, «братья-словене» — встречайте!
Первым же встреченным нами «братом» оказался Гостимил.
Вот уж точно — факеншит! Тесен мир, тесен. Никак не ждал встретить «двойного предателя», «отставного агента» из Елно в этих краях. И в попутчиках своих.
Мда… Маленький «бздынь» получился.
Собираясь «на дело» я озаботился кое-какой маскировкой. Прежде всего, по официальной легенде. Коль мы — «купецкие люди», то и выглядеть должны соответственно.
Одежонку — попроще, всяких цацек-побрякушек — долой, доспехами не светить, оружие дорогое замотать. Сани простые, без наворотов. Кони у нас хоть и добрые, но не рысаки боярские. Вроде, из образа не выпадаем.
Одним из элементов «соответствия образу» была моя собственная роль. Понятно, что мальчишка-отрок быть старшим в купеческом караване не может. Так что, играю бедного родственника, дальнего племянника господина главного нашего стало быть приказчика Николая-свет как его там по батюшке.
Кроме такой «игры на публику», предполагал я поиграть «ваньку» и будущим «боевым сотоварищам по секретности».
Ситуация-то тёмненькая. Куда точно идём — неизвестно, зачем — не сказано. Чего на месте ждать — непонятно. Одно дело — «подай-принеси», другое — если резать кого. Почему служилые штатских в спецоперацию втягивают? Там всё так просто, что никакой подготовки не требуется? А начальство, того, не ошиблось ненароком?
Я понимаю: конспирация, секретность, «чего не знаешь — про то не проболтаешься»… Но мне ж людей вести! Да и самому интересно. Вот прикинусь «пеньком на посылках» — мне не жмёт, а, может, и разузнаю чего.
Но… «бздынь» прямо сразу случился — Гостимил всю эту игру поломал. Он-то меня знает. Указал нам двор, где встать, и сразу же в избу. Откуда немедленно явились ещё два наших попутчика.
Один — довольно молодой крупный парень с несколько глуповатым круглым лицом, лет двадцати пяти. Звать Поздняк. Судя по имени — поздний ребёнок. Ещё говорят: «поскрёбыш». Судя по ухваткам и возрасту — княжий гридень из младшей дружины. Невысокого полёта птица. Да ещё и хромой. Правое колено не гнётся.
Ноги у кавалериста — самое беззащитное место. Если пехота обезноживает от маршей, от худой обувки да от сырости, то конные воины — от падения с лошади и ранений в ноги. Именно по ногам конников чаще всего и бьют.
Позже из разговора выяснили: точно, попал коленом под удар палицы. Раздробленное колено срослось, но не гнётся. Соответственно, комиссован по ранению.
Второй существенно старше, лет под сорок. Чуть пониже и сильно ширее. Назвался Борзятой. Как-то такое имя да с такими габаритами… смешно.
Потом присмотрелся: а он и вправду двигается легко и быстро, «борзо». Видать, смолоду и вовсе шустёр был. Да и нынче не соня. Есть типаж такой: «весельчак злобный». Всё бы шутки шутить да веселиться. Только шутки как-то злые получаются. И — болезненные для окружающих.
Мы и вылезти-то из саней едва успели. Подходят они:
— О, гости долгожданные доплелися! Где ж вы себе таких кляч-то набрали? Они ж не для езды, а для еды. А и сами-то, глянь-ка, в вожжах путаются, в постромках заплетаются. Вот же послал господь неуков да бестолочей. Это у тебя что?
Борзята тычет пальчиком Николаю в грудь. Николай, естественно:
— Где?
И опускает глаза. А Борзята хватает его двумя пальцами за нос и, крепко сдавив, начинает выкручивать. Шутка старая, может быть и смешной. Весь вопрос в мышечном усилии и продолжении. А продолжение идёт такое: выкручивает и тянет, сбивает на колени, бьёт по уху и, хохоча и вытирая обсопливленные пальцы об Николаево плечо, поучает:
— Ты, баран земский, шапку снимай, когда перед княжьими стоишь. А то и без шапки, и без головы останешься. У-ё!
Последнее — его реакция на моё присоединение к общему веселью.