— Что за болваны!
— Это еще не все. На пустынной улице стояла военная автомашина…
— С водителем? С охраной? — перебил его полковник,
— С водителем, но без охраны. Диверсант угнал ее…
— Как это — угнал? С водителем? — спросил Шмельслегер и с удивлением взглянул на Швинда.
— Да, с водителем. Машина разбила шлагбаум, задавила одного из постовых, проскочила контрольный пункт на шоссе и устремилась в сторону пущи…
— И никто ее не преследовал?
— Преследовали. За нею бросились в погоню два солдата на мотоцикле. Они стреляли, пытаясь остановить ее, но диверсант открыл по ним ответный огонь.
— Ну и что, догнали?
— Нет.
— Значит, в машине ехало двое?
— Сейчас, герр полковник, я дойду до этого. Диверсант ранил водителя мотоцикла и повредил мотор. Вот взгляните. Эти пули от «шмайсера» я вытащил из мотоцикла. — Швинд протянул полковнику две сплющенные пули. Тот внимательно осмотрел их, а Швинд продолжал: — Оторвавшись от преследователей, диверсант добрался до пущи, высадил водителя…
— Где он?
— Арестован.
— Расстрелять труса!
— Слушаюсь!
— Ну и что дальше?
— Он проехал на автомашине по пуще еще километров пятнадцать и покинул ее.
— А остальных парашютистов поймали?
— Да, четырех, в том числе бортстрелка спецсамолета.
— Его допросили?
— Разумеется. Мы его допрашивали три дня.
— Признался?
— Сначала молчал, по третьей степени воздействия не выдержал…
— Детали меня не интересуют! — заявил полковник, и лицо его передернулось от злобы. — Что он сказал?
— Он сообщил, что их самолет поднялся с аэродрома под Москвой. Перед самым стартом к самолету привезли на легковой машине какого-то человека. Бортстрелок не видел его вблизи, поскольку сидел уже в самолете, но успел заметить, что это был довольно высокий мужчина в темных очках. Его снаряжение составляли автомат, рюкзак и парашют. Водитель похищенной автомашины описал его внешний вид таким же образом. Правда, от страха он не сумел разглядеть его как следует…
— А что стало с летчиками этого самолета?
— Либо погибли, когда сбили самолет, либо, приземлившись на парашютах, скрылись.
— А где должны были сбросить этого?
— В том-то и дело. Бортстрелок утверждает, будто над Беловежской пущей. Кстати, и самолеты летели в том же направлении.
— Где находятся остальные пленные летчики?
— В гестапо в Волковыске.
— Хорошо. Я позвоню туда, чтобы их доставили к нам. Вести это дело поручаю вам. — Шмельслегер подошел к телефону и велел дежурному немедленно соединить его с гестапо в Волковыске. — Ну и к какому же вы пришли выводу? — снова обратился он к Швинду.
— Это довольно загадочная история. Во-первых, летчики должны были сбросить одного человека, а не группу. Отсюда вывод, что это была какая-то важная персона. Во-вторых, секретный характер всей операции. В-третьих, его поведение в Пружанах свидетельствует о том, что мы имеем дело с опытным диверсантом.
Раздался телефонный звонок, и полковник снял трубку.
— Алло, Волковыск? Говорит полковник Шмельслегер из разведцентра «Валли I» в Сулеювеке. Прошу вас отправить схваченных в Пружанах советских летчиков к нам. Усильте охрану… Что? В Белосток? Ну, хорошо… Спасибо… — Он постучал по вилке телефонного аппарата. Послышался голос дежурного офицера. — Соедините меня с гестапо в Белостоке. Только поскорее! — бросил Шмельслегер повелительным тоном. — Их привезли уже в Белосток, — сказал полковник, обращаясь к Швинду. — Завтра их доставят к нам.
Спустя некоторое время снова раздался телефонный звонок. На проводе был Белосток.
— Это полковник Шмельслегер. С кем я говорю?… Хайль Гитлер, герр гауптштурмфюрер! У меня к вам просьба. У вас находятся четыре летчика, схваченные в Пружанах. Да… Да… Мне только что сообщили об этом из Волковыска… Что?! Не может быть! Кто отдал такой приказ? Ведь следствие еще не окончено! — И, скверно выругавшись, бросил трубку. — Вы себе представляете, — задыхаясь, прошипел он, — что наделали эти идиоты?!
Швинд вопросительно взглянул на Шмельслегера.
— Расстреляли всех!
— И бортстрелка?
— Я же сказал — всех! Вся наша работа пошла теперь насмарку! — кричал взбешенный полковник.
В «ВАЛЛИ I»
Часовой, положив палец на спусковой крючок автомата, остановился, разглядывая медленно приближавшегося к нему по аллее мужчину в штатском.
— Хальт! Назад! — крикнул часовой.