– Ты мне зубы не скаль! Я тебе не Волчара позорный! – урезонил Лесник. – Запомни: во-первых, Пол-Пот – трус и страсть как не любит, когда ему приходится за что-либо отвечать. Во-вторых, я уже доложил «наверх», что ты, несмотря на свой «левый» ВУС, достойно показал себя во время марша и боя, а потому – способен и далее выполнять командные функции в боевых условиях, без моего или Дыниного опекунства.
Бригада дала добро, чтоб именно ты организовал охрану и оборону сборного пункта. Пол-Пот будет заниматься сугубо своими, технарскими задачами. Понял?
– Есть еще один вопрос, – все не успокаивался Александр. – Почему именно здесь, возле этого долбанного кишлака собрался приземлиться этот армейский сборный пункт, а не где-то, скажем, близ армейского ПКП[24]?
– Вопрос толковый, хотя излишний. – Ротного понемногу выводили из себя упрямые вопросы чересчур умного заместителя. – В этом месте кроме соседства с раздолбанным кишлаком имеются несколько плюсов: за десять километров – ПКП армии и полевая вертолетная площадка, за восемь-десять – армейская артиллерийская группа, за двадцать – бронегруппа на плато.
Вдобавок именно здесь, – ротный указал на скат горы, – самый крутой подъем на всем маршруте. Тягачи ремонтников не смогут его преодолеть, таща на буксире тяжелую технику. Врубился, Почемучка?
– Да, командир! – успокоился тот.
– Теперь слушай сюда. – Ротный вновь ткнул пальцем в карту.
– Я весь внимание, – пообещал Александр.
– С этого места, за подъемом, наш ООД, и вся армейская колонна пойдет не туда, куда запланировано и отмечено на картах, – ротный показал маршрут и его конечный пункт, обозначенный цветными фломастерами, – а направо, вот сюда, – он продемонстрировал иной маршрут, на скорую руку начерченный коричневым карандашом.
– Что это? – не врубился Петренко, недоумевая.
– А то, – промолвил командир. – Что на том участке местности, куда был спланирован первоначальный удар, уже никого нет. «Духи» оттуда давно слиняли, выставив минно-взрывные заграждения, пока нас тут мулла держал. Поэтому-то на этой горке мы двинемся направо, не в этот укрепрайон, – ротный снова указал пометки на карте, нанесенные заранее, – а сюда. – Командирский палец уперся в горный массив на пятнадцать километров правее, на самом кордоне двух диких азиатских держав.
– Так впереди ночь! – занервничал Хантер. – А как же минная опасность? А вдруг сопротивление такое, как здесь? – он махнул автоматом на кишлак, догоравший поблизости.
– Не будет ни мин, ни сопротивления! – заверил собеседник. – Так как ждут они нас на нашем старом маршруте. На Старой Смоленской дороге, врубился, стратег?
– Начинаю врубаться, – растерянно протянул стратег. – Что дальше?
– Дальше следующее, – командир излагал в своей обычной манере. – Поскольку мулла подавлен, хотя и не уничтожен окончательно, то ты с Логиным и Петриком остаетесь здесь и будьте наготове – мулла будет мстить! Лично тебе с бойцами и бээмпэшкой придется остаться наверху и ждать, пока колонна бригады не пройдет мимо, дабы никто сдуру не рванул по Старой Смоленской дороге, «забитой» во всех боевых картах, врубился?
– А потом? – заместитель продолжал упрямо спрашивать.
– А там как хочешь, – повеселел командир. – Всю армейскую колонну регулировать у тебя не хватит здоровья – в пылище задохнешься. А вот после прохода бригады – хоть волк траву ешь, снимай пост – и к своим. Когда прибудут ремонтники, притянут свои мастерские и «тягловую скотину», то есть тягачи – организовывай круговую оборону, ройте окопы, обкладывайтесь камнями и держитесь.
Чует мое сердце – будет очень жарко! Связь со мной держите постоянно, вдобавок через «Ромашку» – будешь поддерживать связь с авиацией, что будет работать по вашим заявкам. Связь с артиллерией, вызов ее огня – согласно таблице; она у тебя имеется.
– А кто авиацию и артиллерию, коль возникнет нужда, будет наводить и корректировать? – задал резонный вопрос Петренко.
– Ты и будешь, замполит, – колко бросил командир. – Это тебе не комсомольские и партийные собрания проводить, боевые листки об успехах перестройки выпускать!
– На фига подкалывать меня, командир?! Кажется, я этого не заслужил! – обиделся замполит.
– А ты мне дурных вопросов более не задавай, ладно? – смягчился командир подразделения. – Обозначишь передок сигнальными дымами или огнями – это для авиации. А относительно артиллерии – так ты, кажется, Свердловскую славную артиллерийскую политуру закончил? Там разве не учили огонь корректировать? – Желтоватые глаза ротного пристально смотрели в упор.