Сказать почестному переговоры не ладились. Наш король был непримирим. Условия, предлагаемые послами, его не устраивали. Что же сказать о его условиях. Это вопиющая наглость! Я был на стороне послов. Август бы, царство ему небесное, я думаю, тоже согласился. Покойный король не когда не отличался особой жадностью. Так что предложение о разделении территории встретил бы согласием. Причем нам бы осталась половина равнины, а остальная была бы разделена между соседями. А что? Все довольны, у каждого есть возможность кормить свой народ. Но самое главное конец войне.
Их дебаты мне уже давно надоели, так что я углубился в свои мысли. Последние две недели были самыми лучшими за последние два года. Дни я проводил с королем, но потом, стоило солнцу сесть, а Мурату уснуть, как я проводил время с Лилеином. Мы гуляли практически каждую ночь в саду, сидели у него или у меня, иногда выпивали. Он столько мне рассказал.
Два года не прошли зря. Лилеин, наконец, то закончил академию магии, а так же он очень много тренировался с солдатами. Мы даже устроили с ним шуточную схватку. Ему удалось уложить меня, чему он был несказанно рад. Причиной этому послужило то, что дрались мы в одних штанах. Вид его голого торса, то, как блестел пот на его коже, я думал, что сойду с ума на месте или же трахну его прям в зале. Пока он проводил приемы, чтобы завалить меня, я пытался держать себя в руках, чтобы не «завалить» его. Когда он прижал меня к мату, я был несказанно рад тому, что лижу на животе. Если бы он уложил меня на спину, то сел бы на мой колом стоящий член. Не думаю, что он бы этому обрадовался. Я еще долго лежал на мате попой к верху, пока Лил не ушел переодеваться. Самое удивительное, что он не помнил, о том, что я поцеловал его в день приезда. По крайней мере, он нечего не говорил на эту тему. Видимо он все же крепко спал.
Была бы моя воля, я бы хотел, чтобы послы гостили у нас вечность. Мне нравилось жить в такой близости от него. Я забывал о проблемах, о погибших солдатах. Рядом с Лилеином мир приобретал цвета. Но видимо, этому не суждено было продлиться долго. Дверь раскрылась с такой силой, что стукнулась о стену. В зал вошел посыльный и передал письмо королю. Мурат разорвал конверт и принялся читать. Это продлилось недолго, совсем скоро письмо было брошено на стол.
- Теодор, - король встал из-за стола и направился к двери, - убей их. А затем я жду тебя в зале военного совета.
Когда за королем закрылась дверь, в зале воцарилась гробовая тишина. Сказать почестному я был в ступоре. Убить послов, которые прибыли с мирными целями? Я не был таким уж глупым. Но ослушаться приказа короля тоже нельзя.
- Всем оставаться на месте, - я вскинул руку и предостерегающе зарычал. Взяв письмо со стола, быстро пробежал по нему глазами.
Не удивительно, что король приказал их убить. Пока они заговаривали нам зубы, войска их государств вторглись на нашу территорию. Было сожжено уже три деревни и разрушена приграничная крепость. Выживших не было. Все зачистили подчистую. Сукины дети. Пока я читал письмо, хьегвардка кинулась на меня с небольшим кинжалом, который был спрятан у нее в сапоге. Что же, мучилась она недолго. Я сломал ей шею одним ударов. Кронасс вскочил со своего стула и принялся бежать из зала. Но далеко уйти ему не дали. Стоило переступить порог, как ему отрубили голову.
Положив письмо в карман, я вышел из зала и пошел на совет. Совет был долгим, закончили мы уже, когда солнце ушло за горизонт. Каждый стоял на своем, но конечное решение было за королем. Завтра на рассвете я выдвигаюсь с небольшим отрядом, состоящим большей частью из новобранцев, в сторону западной границы. Под моим командованием будет примерно двести мужчин. Все разных рас, у нас даже будет пара магов. Как только проблемы на северной границе будут решены, то мои ребята придут к нам на помощь. В глубине души я понимал, что вернуться живым в этот раз мне не удастся. Нас слишком мало. Впереди у меня была целая ночь, и я знал, с кем хочу ее провести. Взяв на кухне поднос с едой и бутылку вина, я направился к Лилеину.
***
Когда я пришел, его еще не было. Я уселся в кресло и уставился на огонь. Что же, я иду на верную смерть. В голове было пусто. Страх тоже отсутствовал. Может, я просто уже не могу бояться?
Дверь в комнату открылась и на пороге показалась Элизия, а за ней Лилеин. Если вы раньше не сталкивались с хурмундами, то она покажется вам больной. Невысокая, худая, с очень бледной кожей и бесцветными глазами. Не скажешь, что у нее может быть такой сын. Видя их рядом, в моей голове всегда появлялась мысль, что он приемный. Если бы не абсолютно одинаковый цвет волос, я бы никогда не поверил. Возможно, она сбежала из своего племени, потому что забеременела не от хурмунда? Я никогда не спрашивал, но сейчас, когда Лилеин вырос, я был в этом уверен.
- Теодор, - Элизия распахнула руки, приглашая меня в объятия. Я крепко стиснул ее и слегка поднял над полом, я любил эту женщину даже больше чем свою мать, - Я так рада тебя видеть. Как жаль, что я вернулась только сегодня. Мне бы так хотелось с тобой поговорить. Эта война совсем не дает тебе побыть с нами. Когда ты выдвигаешься?
- Завтра на рассвете, - я продолжал держать ее руки в своих.
- Что же,- Эли еще раз меня обняла и чмокнула в щеку, - я пойду, пожалуй. Вам, наверное, надо о многом успеть поговорить. Я не прощаюсь, Теодор. Я жду, что ты вернешься.
Выходя из комнаты, она обернулась и посмотрела мне в глаза. В ее взгляде читалась просьба, какая я понять не смог. Дверь закрылась, я прошел к креслу и принялся открывать вино. Лилеин продолжал истуканом стоять посреди комнаты. Разлив вино по бокалам, я отломил себе кусок хлеба и взял мяса. Усердно жевал, уставившись в огонь. Мне казалось, что Элизия знала, что я люблю ее сына. Даже сейчас, я уверен, она ушла, потому что понимала, что последнюю ночь я хочу провести с ним.
Бокал, который я намеревался осушить, выбили из моих рук. Подняв голову, я столкнулся взглядом с Лилеином. Его большие глаза цвет меда были полны печали и отчаянья. Он прекрасно понимал, куда я иду. И видимо тоже пришел к решению, что я могу не вернуться. Потому что больше причины такого поведения я найти не мог.
- Лил, - я встал с кресла и хотел его обнять, но у меня не получилось.
- Что Лил? – он опрокинул бутылку и поднос, - не надо меня успокаивать. Я прекрасно все понимаю сам. Нечего не исправишь. Но именно это меня и бесит. До чертиков осточертело!
Я стоял у кресла и наблюдал, как он мечется по комнате. У меня осталось шесть часов до сборов, а у меня даже не было сил к нему подойти. Сейчас у меня есть возможность сказать ему все о своих чувствах. Тогда я смогу умереть с чистым сердцем. Хоть я и говорил себе миллиарды раз, что между нами нечего не может быть, что он принимает меня за брата. В моей груди всегда жила надежда. Как говорят, надежда умирает последней. Мне будет легче погибнуть, зная, что я сделал все.
Собравшись с духом, я подошел к нему и крепко обнял. Лилеин сначала дергался, а потом затих. Мы так и стояли, крепко обнявшись, пока я не взял его за затылок. Немного отклонив его голову назад, я заглянул ему в глаза. Пан или пропал.
Наклоняюсь к его губам и оставляю нежный поцелуй. Я смотрю в его глаза, чтобы следить за реакцией. Он смотрит в мои. Провожу языком по его губам. Лилеин закрывает глаза. Его губы раскрываются, и он прихватывает ими мой язык. Одна его рука ложиться мне на шею, другая зарывается в волосы на затылке. Моему удивлению нет предела, он не отталкивает меня. Я углубляю поцелуй, обхватив рукой его за талию, прижимаю к себе, а другой тяну за волосы, чтобы он задрал голову выше. Лилеин стонет мне в рот.