В свое следующее пробуждение я в этом убедился. Эли сидела в кресле рядом с кроватью. Она была бледнее, чем обычно, наверное, пока возиться со мной, не спит. Я захотел сесть, но в ответ на мои движения правый бок прострелило болью.
- Лежи, мальчик мой, - Элизия кинулась ко мне, не давая мне подняться. Взяв еще одну подушку, положила ее мне под голову, и села обратно в кресло, - Ох, Теодор, мальчик мой…
- Эли, - этот голос не принадлежал мне, скорей какому-нибудь заядлому курильщику, который вдобавок его еще и сорвал.
- Я так рада, что ты выкарабкался, мой мальчик, - на мой немой вопрос, она ответила, - Ты уже как неделю во дворце, а до этого тебя еще неделю несли с запада. Война закончена, ты победил, Теодор. Как только ты сможешь встать, тебя навестит король. Тебя ждет благодарность. А еще, поговаривают, что Мурат даже хочет предложить тебя невесту. И знаешь кого? Ярму из Лигвирдов.
Я закатил глаза и отвернулся. Я знаю Ярму с детства. Лигвирды это второй по значимость волчий род в стране, а так же и на континенте. Наш род первый. Что же, свадьба с кем-нибудь из их рода была бы большой честью и для нас и для них. Но меня это новость не радовала никаким боком, особенно после нашей с Лилеином последней ночи. При мысли о нем сердце болезненно сжалось. Как сказала Элизия, я уже тут неделю. Но его рядом нет. Наверное, все же он подумал над тем, что произошло, и посчитал это ошибкой. Из раздумий меня вырвала Элизия.
- Но Теодор, перед тем как король придет к тебе, я должна тебе кое-что рассказать, - в ее глазах явно читался страх. - Прошу тебя, постарайся не изменить своего мнения обо мне после этого. - Я кивнул, давая понять, что все нормально, и я ее слушаю. - Ты наверняка заметил, что Лилеин совсем не похож на хурмунда. Этому есть простая причина. И именно поэтому десять лет назад я ушла из своего племени и начала скитаться по континенту, пока не нашла приют здесь. Его отец не хурмунд. Это страшный позор для меня, а так же моей семьи. Но мы жили с этим. Пока в обряд среднелетия, на поверхность не вышла сущность его отца. Я не могу тебе рассказать о наших обычаях полностью, но по окончанию обряда, было ясно, что нам больше не жить. Поэтому я сбежала. Теодор, я знаю, что ты его любишь. И знаю, какой любовью. И на это есть причина. Его отцом был Август Лигвирд.
Элизия замолчала и уставилась в пол. Мне казалось, я забыл, как дышать. Как говорят, мозаика сложилась, все стало на свои места. Вот поэтому я полюбил его истинной любовью, мой волк чувствовал в нем своего собрата. И его медовые глаза, ведь этот цвет преобладал у золотых волков.
- Прости меня, мальчик мой, мне надо было сказать тебе раньше, - она заплакала. – Но страх был так велик. Лилеин не дитя любви. Август изнасиловал меня в полнолуние. Я понимаю, что это моя вина. Это я покинула пределы безопасных земель в такую ночь. Август не знает о том, что у него есть сын. После того, как он пришел в себя, Август предлагал мне уйти с ним, но я испугалась и убежала. Возможно, я поступила неправильно, но мне было так страшно. Он показался мне таким чудовищем.
Элизия замолчала. Я хотел обнять ее, но не мог встать. Да, волк в полнолуние это не очень хорошо. Особенно это плохо, если у него брачный период. Видимо она застала Августа именно в это время. Справится с волком в такую ночь иногда не под силу даже волчице, что же говорить о маленькой хрупкой хурмундке? Хорошо, что она осталась жива.
- К чему я все это рассказала тебе, Теодор, - она вытерла слезы и теперь смотрела мне в глаза. – Тебе грозит брак. И хоть это будет как вознаграждение от короля, я прекрасно понимаю, что тебе это не нужно. Не подумай, что Лилеина тут нет, потому что ты ему безразличен. Просто после того, как ты ушел, он приболел. Только недавно отошел. Но пока что еще еле ходит. То, что ты во дворце, он не знает. Я дам тебе сутки, завтра я скажу ему, что ты тут. Тебе, наверное, надо многое обдумать, я пойду к себе. Если что-то понадобиться позвони. Отвар стоит на тумбе, постарайся выпить его весь за сегодня.
Элизия встала и подошла к кровати, поправила одеяло и чмокнула меня в лоб. Как только за ней закрылась дверь, я заснул. Завтра, когда придет Лилеин, я скажу ему все. Свадьба с полукровкой конечно редкость. Но у нас есть смягчающее обстоятельство. Он моя истинная любовь.
***
Я проснулся от того, что меня кто-то пристально рассматривал. Открыв глаза, столкнулся с взглядом медовых глаз. Лилеин сидел в кресле рядом с кроватью. Болезнь дала о себе знать, он очень похудел.
- Тео, - он взял меня за руку и крепко сжал.
- Лилеин, - я поцеловал его кисть. В нос ударил родной запах ежевики.
- Я так боялся, что ты не вернешься, - он пересел ко мне на кровать и прижал мою руку к щеке, - Почему ты не разбудил меня ночью? Мне столько нужно тебе сказать.
- Мне тоже, малыш, - я погладил его по щеке, провел рукой по волосам. Лилеин заплакал. – Я вернулся насовсем, не плачь.
- Ты чуть не погиб, - его голос стал совсем тихим, - а твои раны, почему они не затягиваются? Я так боялся, тебя больше не увидеть. Ведь я не сказал тебе самого главного. Я люблю тебя, Тео. Я так долго это скрывал, все боялся, что ты оттолкнешь меня. Но я не могу так больше. Прости меня за ту ночь, но я мечтал об этом так давно. Прошу тебя, дай мне быть с тобой рядом. Я не буду тебе мешать, я согласен и дальше быть твоим другом…
Его голос сорвался и он замолчал. Лилеин сидел, слегка покачиваясь, он целовал мою кисть, а по щекам у него текли слезы.
- Лили, мальчик мой, я не согласен быть твоим другом. Я согласен только на звание мужа, - он вскинул на меня свои медовые озера, - Я люблю тебя, Лили. С самого первого дня нашей встречи. Видишь ли, нескладный мальчишка с огромными глазами девять лет назад похитил мое сердце. Боюсь оно теперь навсегда в его власти.
Не говоря больше ни слова, я притянул его к себе и поцеловал. Так нежно, как только мог. Этим поцелуем я хотел показать, насколько сильно я его люблю, и как я счастлив. Проведя рукой по его шее, я залез под рубашку и наткнулся на небольшой шрам на плече. Прервав поцелуй, я сдернул с его плеча рубашку. На месте моей метки красовался ровный рубец в виде полумесяца, а внутри него было маленькое солнышко. Я не мог поверить своим глазам. Лилеин занервничал и уставился на меня.
- Я не знаю, почему он не сходит, - Лилеин провел по шраму рукой. – Ты как укусил меня, так ранка долго не затягивалась. А как затянулась, так я стал мазать мазью. А шрам все не сходит.
- Он не сойдет, - я улыбался во все тридцать два. Притянул Лила к себе и поцеловал. – Ты знаешь, похоже, мне даже согласия твоего не надо было. Это брачная метка, малыш. И появляется она только у пар, которые испытывают истинную любовь. Надо срочно исправлять положение, а то я, то еще не меченный, - Я принялся целовать его, попутно стягивая одежду.
Этой ночью он тоже пометил меня. Теперь на моей шее справа красовался такой же шрам. Речь о браке с Ярмой отпала сразу же, как только моя метка проявилась. Конечно, не обошлось без скандала. Особенно дебоширили мои предки. Но когда Август принял Лилеина, как своего сына, все быстренько заткнулись. Впервые за долгое время я был так счастлив. Нет, проблем, конечно, было еще навалом. Но теперь, когда рядом со мной он, мне ничего не страшно.