– Туда, – махнул рукой вильдвер. – Переправу искать. Есть там мост?
– Есть. В Нейдорфе! Но через него не пускают, там Поления за рекой.
– И что? – не понял Отто.
– Страна другая, – пояснил тезка. – За проход платить надо. И лист иметь! Хочешь – в город вместе пойдем. Легашей на воротах обойдем, мост покажу и на хазу пристрою.
– Хаза – это что?
– Ну, малина!
– Ягода?
Коготь осуждающе покачал головой.
– Сам ты ягода! Нельзя же быть таким неграмотным! Малина – это место, где зашухариться можно, и легавые не заметут!
– А что значит, зашухариться?
– Вот неуч! Спрятаться! И пожить немного. Дом такой, про который только деловые знают! Или никто не знает!
Отто умел читать, считать и писать. Но на неуча не обиделся. Во-первых, читал и считал он небыстро, а писал и вовсе медленно. А во-вторых, твердо решил выучить городской язык, на котором разговаривал его одноименник. Раз в город идти надо. Потому продолжил расспросы:
– Кто такие деловые?
– Урки!
– Кто?
Коготь демонстрировал образцовое терпение, хотя непонятливость «Медвежонка» его явно раздражала.
– Бабочники, избачи, каталы! Вся кодла, одним словом!
Отто совсем запутался:
– А это всё кто?
Тезка тяжело вздохнул и уселся на труп стражника.
– У тебя хавка есть какая нибудь?
– Хавка – это что?
– Жратва какая-нибудь! Шамать охота!
– Нет, – покачал головой Отто и, увидев огорчение на лице собеседника, добавил. – Могу поймать кого-нибудь. Птицу. Или зверя.
– Тогда так, – задумчиво сказал Коготь. – Жмуриков я обшмонал. Давай слиняем в сторонку, там ты поймаешь кого-нибудь, а пока пожарится, я тебя научу базлать по-человечески. А то с тебя деревня просто прет!
Легавый – егерь, стражник. Заколбасить – убить
Яман – неприятности
Жгучий – смелый, сильный и отчаянный
Шестилапый – конный стражник
Взять на красного орла – перерезать глотку
Перо – нож
Рога сломать – убежать, не разбирая дороги.
Ларг – оборотень на вентско-поленской фене
Функ – священник, монах
Ойро – деньги
Ойро срубить по-бырому – быстро заработать денег.
Лист – документ, в данном месте и времени – подорожная.
Бабочники, избачи, каталы – воровские специальности.
Ячмень – кошель
Глава 10
Отряд пронесся по опущенному мосту, и, не снижая скорости, домчался до ворот замка. Лишь там, миновав две невысокие, но широкие башенки, на верхних площадках которых многообещающе виднелись почерневшие от копоти котлы, вынужденно перешел на шаг. Оставалось немного. Миновать ворота, повернуть налево, и преодолеть девяносто локтей узкого, изломанного поворотами коридора, между стенами которого приходится ехать по одному, косясь на узкие черные провалы бойниц. Затем – внутренние ворота. И лишь за ними можно не дышать в затылок впереди идущему.
Что и говорить, строители замка знали толк в возведении крепостей. Надумавшему штурмовать владения потомков Роланда, придется непросто. А если учесть колодец во внутреннем дворе и размеры погребов, то и осада – занятие безнадежное.
Именно это отец сейчас и скажет. Как говорил уже не раз. Глупый старик просто не понимает сложившейся обстановки. Против Святой Церкви не попрешь! И против короля – тоже. И дедово имя не будет спасать вечно. Не зря обер-бейлиф намекал, ох, не зря! Раньше или позже, отцовы игры вылезут на поверхность. И утащат в глубину и игрока, и всех, кто с ним связан. Фридрих улыбнулся получившемуся каламбуру. «Вылезут на поверхность, чтобы утащить в глубину». Но на самом деле, не до смеха. Если отец не боится Очистительного Пламени, то ему, Фридриху, рановато на костер. У него большие планы на ближайшие несколько десятилетий. Очень большие!
Виконт спешился, бросил поводья конюху и, легко взбежав по лестнице, вошел в кабинет отца. Граф дремал в большом мягком кресле, откинувшись на спинку, поддерживающую и голову. На стук двери он открыл глаза. При виде сына улыбка набежала на уста старого фон Каубаха.
– А, Фриц! – продребезжал старческий голос. – Молодец, не забываешь старика! Очень похвально! Что творится в большом мире?
– Ничего из ряда вон! – Фридрих понюхал прозрачную темно-бордовую жидкость в графине и пренебрежительно скривился. – А вина у тебя нет?
– Лишь сок, – голова графа чуть шевельнулась, обозначая отрицание. – Это гранатовый. Редкий фрукт в наших краях. Увы, вино слишком туманит старческий разум. Прикажи, чтобы принесли, – старик прикрыл глаза, и продолжил, – А не из ряда вон?