Тот день должен был врезаться в её память. Но только Алекс пыталась вспомнить хотя бы как выглядел тот злополучный зал, возникавшая из неоткуда боль, била свои раскаленным кнутом. И перед глазами оставалась плясать размытая комната, чей-то голос успокаивающе шептал, что всё будет хорошо.
Прошло два мучительно долгих года. За это время она так и не виделась с родителями. В её мире, единственным спасеньем оставались книги. Спрятанные на пожелтевших страницах древние легенды и тайны позабытых баллад. Старушка Нен, поддерживала девочку, изредка приносила сладости, и рассказывала последние новости. Алекса стала заложницей в собственном доме. Чувствуя себя птицей в клетке. Однажды, сестра подобрала ласточку, та в непогоду переломала крылья, она выходила её, вот только птица больше не полетела. Теперь девочка такая же. Беспомощная, с переломанными надеждами и канувшими в прошлое мечтами.
Ей было страшно. Сердце замирало и ускоряло свой бег. Сегодня решится её судьба. К ней утром неожиданно прошмыгнула няня, шептала возбужденно и прерывисто. Парой Алекса не понимала, ни единого слова старушки и лишь безмолвно смотрела. Глаза у Нен поблескивали страшным огоньком. А оставленные на запястьях едва заметные синяки - побаливали.
С хаотичного набора слов, девочка уловила лишь о сегодняшней ночи и судьбе. Это и заставило её не ложится в срок. Уставшее сознание просило сон, и глаза сами слипались.
Чтоб судьба — вот так раз и решилась? Просто взяла и одной неприметной ночью, стала окончательной реальностью. Алекс было страшно. Она хотела плакать, свернувшись калачиком. Ибо чтоб там не случилось за пределами её комнатушки, девочке не сбежать. Эти четыре стены - мир, который так мечталось разрушить и хоть на миг скрыться под дождем. Ей большего и не хотелось. Один мучительно долгий миг.
С очередным раскатом грома, отворилась скрипучая дверь. Алекса не придала этому звуку никакого внимания, она продолжила безмолвно пялится на промокший лес.
– Благо ты не спишь, дитя моё, – голос у няни заметно дрожит. Пламя свечи колышется из стороны в сторону, – скорее уходим!
Алекса чувствует, как холодок пробегает по спине. Она не в силах пошевелится, только где-то в подсознании стучит мысль – что не может быть все так просто.
– Я был прав, – пробубнил, вернувшийся голос. Он молчал несколько часов и наконец-то решился заговорить, – Эта ночь не сулит нам ничего хорошего, и тебе следовало слушаться и переодеться в более практичную одежду, дорогуша.
Он пришел в её разум словно дуновение ветерка. Ненавязчиво покашливая периодически давал советы. Изредка умолкал, будто погружался в спячку. И всегда возвращался с новыми силами, весело бубня и привлекая её внимания. Алекса забыла, когда впервые услышала, теперь уже привычный голос. Он пугал, отталкивал, но как бы она не пыталась, полностью отстранится стеной из собственных слов и не слушать, никак не удавалось.
– Уходим? Что происходит? – девочка испуганно дрожит.
Женщина бросает мимолетный взгляд на непогоду за окном. Ветер с силой вырывает дерево с корнями и бросает на стены крепости. Алекса ощущает, как сильные порывы пробираются сквозь барьер, просачиваются в щели, касаются своими ледяными тисками ее слабой души.
– Нужно уходить, госпожа, – с тревогой повторяет Нен. – Больше нет времени. Каждое упущенное мгновение приближает их к тебе.
– А не лучше дождаться солнца и в путь дорогу? – интересуется голос.
Алекса удивленно вскидывает бровь. В комнате становится слишком холодно. Почему она дрожит?
– Я никуда не пойду, – упрямится девочка.
Но её взгляд скользит по не закрытой двери. Все слишком просто, но свобода так маняще дразнит пальчиком. Алекса неосознанно делает шаг, понимая, пересеки она порог и пути назад не будет.
- Я не смогу в такую погоду и шагу ступить в этом, - она кивает на свое платье, оно из тонкой ткани, слегка пышное в юбке.
– Нет времени, торопитесь, не потому что я этого хочу, сегодня по велению богини Эйн Вас решено казнить, – глаза няни полны грусти, в голосе слышны печальные нотки, – следует лишь покинуть это место, и Вы спасена.
Смерть, кошкой крадется в ночи, идет за ней, наступая на подолы платья, шипя над ухом. Её могут спасти чудо и хоть капелька везения. Но они лишь маячат на горизонте, ибо удача вырывает из пальцев свой пушистый хвост.