– Читаете о монстрах? – интересуется Остин наблюдая в очередной раз за сидевшей за столом девочкой.
– Монстры понятие растяжимое. – улыбается слегка девочка, – как и понятие бесконечности и капли дождя.
Когда библиотекарь уходит Адекса пытается покинуть комнату, но её ноги опутали странные корни. Она подымается и пошатываясь, бредет к выходу с комнаты. Имя. Чье-то имя навязчиво кружится в голове. Вот-вот и ее потрескавшиеся губы произнесут его. И давящая, стесняющая ее магия одиночества – падет. В библиотеке становится все холоднее. Будто невидимый лед покрывает своими узорами стены. Проникает в душу, заставляя дрожать тело.
– Не смей забывать, слышишь. Это место потихоньку забирает твои силы и твои воспоминания.
Она бродит по пустым коридорам, не следит за временем. Прислушивается к тихо шепчущему голосу. Ныряет с головой в новые еще не изученные ею миры книг. Пьет отвар, пахнущий летним лугом.
Понимает, что забыла имена. Осознает, что потеря не состоит из одного человека, масштаб личной трагедии куда страшнее, чем казался первоначально.
Изредка поднимая голову, девочка хочет найти некого собеседника, того чье существование было стерто с ее памяти. Или она его просто придумала?
Возможно, она всю жизнь провела в стенах этой библиотеки. Алексе чудилось, словно это она хозяйка окружающих ее книг. Девочка изредка забывала о присутствии Остина, и его появление бывало пугало.
И еще она боялась. Голос, шепчущий в голове, вызывал ужас. Девочка понимала, что сходит с ума. Медленно капля за каплей растворяясь в воняющем небытие.
Шатаясь, Алекса выбралась из горы книг. Она не помнила, как быстро прочла их. Лишь настойчивое желание бежать прочь заставляло ее переставлять непослушные ноги. Девочка будто срослась с библиотекой, и та не желала отпускать ее от себя.
Но Алекса настойчиво делала несмелые шаги. Держась за стену, она выбрела в коридор. В полумраке, едва различая дорогу, девочка брела целую вечность. Оказавшись на свету, она замерла.
Остин оперся подбородком об руку, он стоял за перилами. Сейчас он выглядел юным. Таким беззаботным юношей. Прекратив улыбаться, он водит хвостом. Девочка невольно застыла, всматриваясь вмиг потемневшие глаза библиотекаря. Они как зыбкие пески, все затягивают и затягивают в пугающую бездну. Знакомый голос шепчет – не смотри. Но она не может отвести взгляда, летя вниз, ощущая, как тоненькие лапки хотят забрать у нее нечто важное.
– Алекса, – доносится из глубин памяти забытый голос.
Он режет болью, будто говорящий стоит перед ней, склонив голову, произносит ее имя. И все годы одиночества ей лишь приснились. Задохнувшись от вернувшегося образа, девочка до крови закусывает губу. Боль вырывает ее из омута глаз Остина, Алекса отводит взгляд, пытаясь бороться с искушением взглянут еще раз.
– Слушай его, если не можешь доверять мне, поверь хоть ему.
– Лекси, ты ведь умная и смелая девочка, борись, – просто говорит он.
Глаза щиплет, воздуха критически не хватает. Она помнит его, не сумела забыть.
– Братик, – выдавливает из себя, чувствует, что вот-вот расплачется.
Она вертит головой. Но его здесь нет. Не может быть. Коридор вокруг идет странной, непонятной для девочки рябью. И руки такие белые, и худые тянутся к ней их мрака.
– Алекса, – множество знакомых голосов зовут ее, она не видит говорящих. Но знает их. Всегда знала.
– Не хочу, – выдавливает из себя девочка. – Мне б еще немного тут побыть. Хоть миг.
Вскоре девочка видит, что руки часть тела. Человек закутан в белую мантию. Она узнает его, но в тоже время и не узнает. Юноша повзрослел. Стал выше, и стал как бумага белым.
– Знаю, – он пожимает плечами, – но больше нельзя. Ты должна уходить. Пусть тут ты и была счастливой, пора вновь встретится с теми, о ком ты мечтаешь.
Одинокая слезинка скатывается с уголков глаз. Голоса на распев произносят ее имя. Заклиная, повторяя словно молитву. Она ощущает незримое тепло, и невидимые руки, обнимающие ее.
– Мы вытащим тебя из этой бездны. Ты ведь давно поняла куда попала? И не пыталась бороться зная, что не сумеешь в одиночку сбежать? Ты не одна, мы все рядом.
Мама, смотрящая с жалостью, за которой пряталось безразличие. Папа, готовый бросить её на растерзание. Брат, с которым им больше не встретится и силуэт сестры, закутанной в белый саван… Люди, которые бросили ее. Те, кто лишь видятся ей в душной, маленькой комнатушке библиотеки. Они не могут быть рядом. Голоса мертвых и живых все вторят и вторят ее имя.