Кто там погибает, вернется не раз,
Запомни одно, бойся тех глаз, что уже за спиной….»
Баллада у костра.
– Подняла задницу и очнулась! – истошно завопил голос.
Холод проникал в мозг, замораживая любую мысль о тепле. Погружаясь в ледяную ловушку, девочка подавляла желание навечно остаться в ней. Безжалостно холодные пальцы зимы проникали под одежду, неся в себе опасность. Ей не выбраться из морозного плена. Ветер коснулся ее заледеневших щек. Боль была такой невыносимой, что Алекса, закричав, рывком поднялась.
– Ты прекрасно меня слышишь, не дай себе замерзнуть, – вновь заорал голос.
Лед узором укрыл ее лицо. Малейшее движение иглами боли пронзало дрожащее тело. В окружающем мире повисла пугающей тишиной. Страх притупился, он остался глубоко внутри.
– Мне страшно. Всю жизнь я боялась тебя, – девочка чувствует, как мысли так же леденеют.
– Не бойся, даже если весь мир исчезнет, я все равно останусь в твоей голове. Считай меня наставником, никак не врагом, – уже миролюбивей произнес голос.
Она, дрожа, сидела посреди белой пустыни. Вокруг, маленькими алмазиками, поблескивал девственно белый снег. Он крупой сыпал на ее растрепанные волосы. Глаза испуганно метались по белому ковру.
Взгляд зацепился на лежащем рядом теле. Оно безмолвным бревном лежало лицом вниз. Снег причудливым ковром укрыл заледеневшего человека. Из-под его руки торчит окоченевшая кошачья лапа.
– Лео! – пытаясь ползти к нему, завопила девочка.
Неверный шаг и она застрянет в снежных объятьях. Она тянет к нему замерзшие, покрасневшие от холода пальцы. Алекса ощущает, как под ногой проваливается земля, и она погружается по пояс в ледяной кисель.
Пальцы не слушаются, они все соскальзывают с плеч юноши. А тот не шевелился, возможно даже больше не дышал.
– Осторожно, – пауза, – почему ты вечно не слушаешься?
– Лео, – жалобно пищит девочка, – во имя всех богов, очнись же.
– Я тебя слышу, – все так же валяясь в снегу, произносит юноша.
– Живой, он живой, – завопил голос.
Лео поднимает голову. Под глазами появились черные круги, губы посинели от холода. Русые волосы, покрывшись тоненькой корочкой, торчали в разные стороны, словно иглы ежа. Щеки пылали нездоровым румянцем.
– Нужно выбираться, – Лео хватает дрожащую девочку за руку, притягивает через липкий холод к себе, – где ж мы? И куда делась эта сволочь, именуемая библиотекарем.
– Посреди зимы. Прости, я слишком заигралась, думая, что мне под силу, противостоят такому ужасному существу. – Алекса ощущает, как горячие слезы, остуженные северным ветром, превращаются в кристаллики льда.
– Я пытался предупредить. Но, во-первых – ты меня не слушала и, во-вторых, мою речь блокировали.
– Это сейчас не важно. Умирать от переохлаждения я не собираюсь, – ворчит Лео, взмахивая рукой, расчищает им путь. Он втащил за хвост Брук и закинул дрожащую кошку за пазуху.
Отброшенные магией горсти снега аккуратной стеной поднимаются по обе стороны от продрогших путников. Девочка ощущает, как от лежащей на ее плече ладони юноши исходит тепло. Она на миг прикрывает глаза, и словно видит, как жар волнами распространяется по ее заледеневшему телу. И там внутри нее колючие зимние цветы таят от жгучих магических лучей.
– Бу, – тихо позвала Алекс, ощущая, как заледеневший комок в её нагрудном кармане – шевельнулся.
– Нужно скорее выбираться, тут собачий холод. Я уже рук не чувствую, – выдыхая клубы пара в морозный воздух произносит Лео, – увидеть хоть единый признак человечества. Когда оно так нужно, вечно не найдешь помощи.
– Возможно мы среди Вечных Льдов, если это так, мы превратимся в льдинку и все, конец, – стуча зубами, хрипит Алекс, она ощущает, как холод поднимается все выше, – ты ж ледяной маг сделай что-нибудь с этим холодом.
Ноги становятся тяжелыми. Живот сводит от ледяных пальцев зимы, которая понемногу добирается до сердца. Тепло миг назад поборовшее лед внутри, угасает от сильных порывов ветра.
Поддерживая обессиленную девочку, Лео медленно продвигался вперед. Начинался снегопад, колючие снежинки летели в лицо, заслоняя обзор. Норовили залепить глаза, коснуться желанного тепла, чтоб навеки растаяв, скатится капелькой влаги, по заледеневшей щеке.