Но та лишь снисходительно улыбнулась и велела подготовить меня для встречи с мужчинами.
— Ах, да, — спохватилась она, как только меня подняли с кресла. Подошла и отобрала у меня сумочку, достав оттуда мобильный. — Это я оставлю себе, чтобы у тебя не возникло соблазна наделать глупостей.
Она подмигнула и отвернулась. Меня тут же вывели в коридор.
Сопротивляться даже не пыталась, понимая, что мои барахтанья — ничто против их весовой категории. Задавят и не заметят. Было жутко, но я не позволяла себе скатиться в истерику. Возможно, ещё не всё потеряно и есть возможность договориться с этими оборотнями. Они тоже вряд ли здесь по своей воле. С такими мыслями позволила втолкнуть себя в один из боксов.
Жуткое место: толстый, пуленепробиваемый пластик на стенах, потолке и полу — всё вокруг белое или бледно-голубое, стерильное, а ещё огромная кровать, занимающая половину места в этой камере. В углу открытый душ. Впрочем, обстановка везде одинаковая, за исключением огромного предмета мебели.
Да, действительно — мамочка готовилась.
Апофеозом всего были находящиеся здесь двое взрослых мужчин, взирающие на меня с напряжением. Меня затрясло, особенно когда один из них — брюнет с зелёными глазами и обезображенным лицом, взглянул на меня с жалостью и ненавистью одновременно. С его волос стекала вода, пропитывая больничную рубашку, из-за чего он выглядел ещё более безумно.
Ой, мамочка!
Второй, тоже брюнет, но с чёрными глазами, уселся на кровать с обречённым видом. Кажется, они и правда не рады происходящему, также, как и я сама. Может, обойдётся?..
Но когда это моя мамочка отступала от намеченной цели? А в этот раз задумка была довольно простой: заставить переспать свою дочь с двумя огромными оборотнями.
Не сдержалась и попросила мать прекратить, но той было всё равно. Наоборот, в комнату стал поступать газ, имеющий сладковатый запах и привкус. Я прекрасно осознавала, что родительница держит слово, и, раз подопытные не хотят сами выполнять её требования, то она подтолкнёт их к этому сама.
Как ни странно, мы втроём сразу встали рядом друг с другом, словно это могло нам хоть как-то помочь. Зеленоглазый попытался пробить стену ударами кулаков, но лишь разбил в кровь костяшки так ничего этим и не добившись. А вот у другого появилась мысль попробовать выбить дверь. Наивные… Но уже вскоре поймала себя на том, что желаю им удачи и надеюсь на их победу.
С каждой минутой ожидания мне становилось всё хуже. Тело слабело, а сознание всё меньше воспринимало происходящее вокруг, а в скором времени так и вообще осталась лишь лёгкость во всех мыслях. Мне казалось, что я куда-то летела. Но всё это прекратила внезапно накатившая боль в мышцах. Они словно горели огнём.
Попыталась двинуться и упала.
Как же плохо!
Глаза слезились, сознание плавало в вязком тумане, а тело словно ломало.
Как-то не так я представляла себе возбуждение… Или моя драгоценная мамочка снова решила испробовать на нас экспериментальный препарат? С неё станется, как я уже поняла!.. До чего же больно!
Одежда в скором времени стала мешать, а я даже не могла пошевелить пальцами, чтобы помочь себе снять её. Внезапно чьи-то сильные руки подняли меня с пола и куда-то понесли. От прикосновения горячих ладоней к моим обнажённым плечам стало немного легче, словно незнакомец забирал себе мой огонь. По телу пробежала дрожь удовольствия, вырвав из груди тихий стон.
Меня положили на прохладные простыни и отпустили. Стало холодно. Хотелось закричать "вернись", но голос не слушался, поэтому оставалось только стонать, в надежде, что меня поймут и снова обнимут.
Вязкий туман в сознании то немного растворялся, то снова обволакивал ещё гуще. В мыслях билось лишь одно желание, чтобы до меня снова дотронулись. Не знаю, сколько времени прошло, но я, наконец, получила долгожданное прикосновение.
Ничего такого этот кто-то не делал, лишь гладил: руки, шею, лицо, все открытые участки кожи. Он словно понимал, каково мне и что надо делать. Не спешил претендовать на что-то большее. Хотя, уверена, сделай незнакомец это — не смогла бы сопротивляться.
И всё было хорошо, пока мне не стало мало этих невинных касаний. Губы горели, мечтая о поцелуе, но меня лишь держали за руку, что-то ласково приговаривая, и всё.
— Ещё, — всё-таки смогла произнести, а рядом послышался выдох.
Почему он молчит и ничего не делает? Неужели не видит, как мне плохо? Приоткрыла глаза и встретилась с зелёным взором. Мужчина был хмур, что с запёкшимися ранами на его лице выглядело довольно жутко. Но сейчас мне было всё равно. Лишь бы незнакомец продолжал трогать меня и говорить со мной этим своим ласковым шёпотом…