Тем не менее, в 1940 г. лодками были потоплены 548 судов общим водоизмещением 2 435 600 т. За три месяца, предшествовавших началу войны против СССР, субмарины пустили на дно 142 корабля, а всего в 1941 г. было потоплено 717 транспортов водоизмещением 2 824 000 т.
Производство новых подводных судов в Германии росло стремительно: в 1940 г. было построено 66 новых лодок, в 1941 г. — 201, в 1942 г. — 309, а за первую половину 1943 г. — 331. Потом наступил спад. После поражения под Сталинградом промышленность во многом была переориентирована на нужды Восточного фронта и восполнение понесенных там потерь. За полтора года — вторая половина 1943 г. и весь 1944 г. — было построено только 189 лодок, причем для немалой их части не хватало важных деталей вооружения и навигационных приборов.
Торговые корабли, международное право и подводные лодки
Интересно, как же сами германские адмиралы оценивали свою деятельность с правовой точки зрения. По словам контр-адмирала в отставке Эберхарда Годта («Подводная война»), «война с торговым флотом вначале велась по нормам, установленным международным призовым правом, и была сильно ограничена в наступательных действиях. Без предупреждения могли атаковать только войсковые транспорты, торговые суда, конвоируемые военными кораблями или самолетами, а также корабли, которые непосредственно участвовали в боевых действиях или поддерживали их передачей разведывательных данных. От этого метода ведения войны немецкий военный флот прошел длинный путь через объявление отдельных участков морей районами боевых действий и до так называемой „неограниченной подводной войны“… Командование подводным флотом хотя и настаивало на ослаблении ограничений, однако вынуждено было подчиниться директивам политического руководства Германии». Другим оправданием действий немецких подводников, направленных против торговых судов и флота нейтральных государств, является, по мнению контр-адмирала, «тот факт, что в послевоенных процессах в Нюрнберге материалы по поводу подводной войны не были использованы для вынесения приговора гроссадмиралам, после того как было произведено сравнение действий немецкого и англо-американского подводных флотов». И даже осуждение отдельных командиров подлодок за совершенные ими преступления (расстрелы из пулеметов людей, спасавшихся после торпедирования их судов в шлюпках и плотах) не стало причиной для раскаяния и признания своей вины в отдаче бесчеловечных приказов руководства проигравшего войну рейха и его флота.
Рейд в Скапа-Флоу
Одним из самых дерзких и нашумевших рейдов в начале войны стала атака германской субмариной U-47 под командованием капитан-лейтенанта Гюнтера Прина британского линкора «Ройал Оук» в ночь на 14 октября 1939 г. непосредственно на рейде главной базы королевского флота Скапа-Флоу на Оркнейских островах. Линкор был поражен несколькими торпедами и стремительно затонул. Погибли 833 из 1234 человек команды, в том числе контр-адмирал Генри Блэгроув, командующий 2-й дивизией линкоров. Черчилль писал об этом трагическом событии: «Большая часть экипажа в тот момент находилась на боевой вахте, но из-за быстроты погружения корабля почти никому, кто находился внизу, спастись не удалось».
Эта акция имела для немцев не только военное, но и важное символическое значение. Атаки подводных лодок на Скапа-Флоу предпринимались и в ходе Первой мировой войны, но безуспешно. В результате обе субмарины погибли, не нанеся урона противнику. А после Первой мировой войны побежденная Германия должна была передать Англии свой океанский флот, который с этой целью был перебазирован как раз в Скапа-Флоу. 21 июня 1919 г. немецкие экипажи сами затопили большинство кораблей.
Проникновение на эту базу представляло большие трудности: подходы перекрывали сети, минные заграждения, боны, затопленные суда и охранялись сторожевыми кораблями. К тому же, в районе Скапа-Флоу существовали сильные течения, скорость которых достигала 10 узлов, а скорость субмарины в подводном положении не превышала 7 узлов, что в таких условиях делало невозможным ее движение против течения.
Разумеется, нападение немецкой подлодки на основную британскую базу имело психологическое значение — как для самих подводников, воодушевленных примером «совершения невозможного», так и для «простых» жителей рейха, наглядно убедившихся в том, что морская мощь враждебной Британии скоро будет повержена раз и навсегда…
Перед началом рейда была проведена тщательная подготовка. Были изучены поступившие 26 сентября в штаб Дёница аэроснимки отдельных заграждений на подходах к бухте, сделанные самолетами 2-го воздушного флота люфтваффе.
Осенью 1939 г. в «Журнале боевых действий штаба подводных сил» Карл Дёниц писал: «План „Скапа-Флоу“ с обозначением предполагаемых заграждений готов. Необходимы подтверждения этих предположений для определения места, где проникновение в бухту реально возможно.
06.09. Самолет-разведчик 2-го флота люфтваффе сделал фотоснимки Скапа-Флоу; 11.09 они доставлены к нам, на них видны тяжелые и легкие надводные цели.
Лодка U-14, работавшая 13.09–26.09 в районе цели, вернулась с результатами разведки системы охранения, брандвахты, особенностей течений и т. д. Командир считает возможным проникновение в бухту через пролив Хокса-зунд при открытых заграждениях.
26.09. Самолетом 2-го флота люфтваффе сделаны качественные снимки, точно отражающие ситуацию в бухте. При их анализе я пришел к следующим выводам:
а) вследствие наличия противолодочных сетей возможность проникновения с направлений Хокса-зунд и Клеструм-зунд маловероятна;
б) пролив Холм-зунд перекрыт лишь с помощью трех брандеров, затопленных поперек фарватера. Южнее их до начала мелководья имеется проход шириной 17 м и глубиной 7 м. Оба берега необитаемы. Проникновение в бухту на данном участке считаю возможным ночью в условиях прилива. Главная трудность — в навигационной стороне дела.
Доклад командующему ВМФ; получено его согласие. Мною принято решение о проведении операции. Считаю, что ее целесообразно осуществить ночью с 13.10 на 14.10, когда прилив достигает своего максимума в полночь, луна — в минимальной фазе. Выход ударной лодки из Киля: 08.10. Вооружение: торпеды „G7E“ (с электроприводом). При выборе оружия решено предпочесть торпеды, в случае с данными надводными целями имеющие больше шансов на успех, чем мины.
12.10. Самолет группы „А“ командования ВВС успешно произвел доразведку цели (экипаж: лейтенант Неве, фельдфебели Бёме и Вольф). Установлены точные позиции авианосца, 5 тяжелых кораблей и 10 крейсеров».
Лишь случайность помогла англичанам избежать куда больших потерь: после того, как лодка отправилась выполнять задание, почти все замеченные самолетом-разведчиком корабли были перебазированы из Скапа-Флоу. У немцев не было возможности сообщить об этом Прину.
Командир U-47 был несколько озадачен, не обнаружив в гавани обещанного множества надводных целей, он увидел только два крупных корабля — линкор «Ройал Оук» и транспортное судно «Пегасус» (плавучую базу для гидросамолетов), которое Прин при неверном ночном освещении принял за линейный крейсер «Рипалс».
В донесении Прина, врученном командованию после возвращения, его дальнейшие действия были следующими: «Прорыв в бухту и отход, хотя и были связаны с известными трудностями, оказались возможны — через пролив Холм. Возле затопленных судов очень мало места, сильнейшие течения; при отходе лодка шла против течения, имевшего скорость 10 узлов. В проливе Холм дозора не было. Из всего флота на рейде Скапа-Флоу оказались только „Рипалс“ и „Ройял Оук“. С первого захода — попадание в носовую часть „Рипалс“. Зарядил еще две торпеды, второй заход, в „Ройял Оук“ — три попадания. Через несколько секунд корабль взлетел на воздух. Лодка тотчас же начала отход. После выхода из пролива Холм наблюдался интенсивный поиск. Из района Скапа-Флоу были слышны взрывы глубинных бомб. Сильное полярное сияние поднималось до зенита, и его свет сильно мешал».