Будь ты проклят, человек! Я отскочила от него, еще раз оскалилась и в едином прыжке вылетела за порог. Лапы уносили меня все дальше и дальше от того места, где я была уверена в своем счастье, от логова, где жила ложь. Я бежала со всех лап, чтобы больше никогда не вернуться сюда. И пусть же здесь никогда не проходит ночь, пусть сгинет этот дом и эта кузня, пусть никогда трава не пробьется здесь к солнцу, и всякий зверь обойдет стороной эту часть леса. Я проклинаю его, проклинаю вместе с его хозяином, и пусть Лесной Дух будет мне свидетелем.
Я выбежала к холму, под которым несла свои неспешные воды река. На мгновение остановилась, задрала голову к небу и завыла, вырывая из души остатки того всепоглощающего чувства единения с предателем, что еще теплились в ней. И когда мой вой исчез в небе, я сорвалась с места и побежала вниз, не оглядываясь и не сожалея. Айя, глупый волчонок, игравший с бабочками, умерла, сгорела в огне своей тоски, но родилась Айнара, рыжая волчица, которая знает, что предают даже волки. Айнара не будет верить никому и никогда, Айнара найдет свою тропу в этом мире и больше никогда не позволит кому-либо перейти ей дорогу.
Перебравшись на другую сторону реки, я встряхнулась и снова побежала, чтобы скорее скрыться в лесу. Мне хотелось, чтобы проклятый холм остался за спиной, и мне было все равно, если я вторгаюсь на чью-то землю. Для меня больше не существовало законов и правил. Я одиночка, я изгой, я свободный волк, и плевать мне на стаи и их границы. У меня свой закон, а кто не согласен, тому я готова показать, как сильно он ошибается.
Я бежала, не следя за тем, что творится вокруг меня, просто слепо неслась, перескакивая через поваленные деревья и сучья. И когда передо мной встала темная тень, я не успела остановиться и налетела на темно-серого волка в бурых подпалинах со всего маха. От удара я полетела на землю, бестолково молотя по воздуху лапами. Волк подошел ко мне, склонил голову и виновато заскулил. Его запах я узнала: это он приносил мне еду и пытался расшевелить. Это он приходил в проклятое логово, и это он отвлек на себя стаю белых. Он ворвался в поместье, казня тех, кто причинил мне вред, и все время бежал за мной.
Первородная Сила сама заструилась по жилам, впервые за все то время, что я ждала смерти, и я приняла человеческий облик. Он последовал моему примеру и теперь стоял на коленях напротив, жадно рассматривая и не пытаясь прикоснуться.
- Ран, - прошептала я, невольно протянув руку, и дотронулась до его лица. - Ты...
Он все так же молча смотрел на меня.
- Почему ты здесь? - силы совсем покинули меня, и вместо голоса с губ срывался шелест. - Стая...
- Я ушел, - ответил он. - Как только зажили раны. Отец не хотел отпускать... я подрался с ним и ушел. У меня больше нет стаи.
- Но зачем...
- Зачем? - волк невесело усмехнулся и чуть склонил голову к правому плечу. - Зачем встает солнце, Айна? Зачем дует ветер? Зачем ночь сменяет день? Зачем Луна слушает наши песни? Потому что миру придет конец, если все это исчезнет. Моему миру пришел конец в Ночь Выбора. Зачем нужна стая, если там нет тебя? Я перестал быть волком, я стал глупым мотыльком, который летит на свет, и этот свет привел меня сюда.
Я слушала его, и боль вновь разрывала мою грудь. Но я не хочу боли - ни чужой, ни своей. Пусть все это прекратится! Я хочу остаться одна, совсем, навсегда, потому что мой мир тоже исчез. Но у меня нет света, который поведет меня, и я обречена вечно блуждать во тьме. Мне вновь захотелось бежать, чтобы не слушать рассказ о чужой тоске. Мотнув головой, я отпустила Первородную Силу. Она раскаленным потоком пронеслась по крови, вывернула суставы, захрустела хрящами и сухожилиями и...
На большее меня не хватило. Крик, казалось, рвет мою грудь в клочья. Никогда я не чувствовала такого. Никогда еще обращение не уничтожало разум ослепляющей болью. Перед глазами мелькнуло лицо Рана, сына вожака моей стаи, одного из трех, кто дрался за меня, и единственного, кто не захотел отказаться от волчицы, не признавшей его. А после свет померк, и я провалилась в омут бездушной черноты, спасшей разум и тело от безумной боли...
Ночь закончилась неожиданно. Просто была чернота, и вдруг мир раскололся, слепя оранжевым всполохом огня. Я отчаянно зажмурилась, чувствуя, как от яркого света потекли по щекам слезы. Кожи тут же коснулись пальцы, осторожно убирая непрошенную влагу. Огонь скрылся за широкоплечей фигурой, присевшей рядом. Затем прохладная ладонь накрыла мой лоб, скользнула по волосам и тут же исчезла.
- Как ты? - спросил меня Ран.
Боли не было, почти. Тело неприятно ныло, но не больше. Я попыталась сесть, но ладонь волка тут же легла мне на плечо, удерживая на месте.