- Р-р-р, - зверь развернулся в прыжке и понесся туда, где не появлялся с того дня, как она сбежала, оставив на его плече уродливые отметины.
Он и сам не понимал, зачем рвется туда, где его никто не ждет. Никто... Волк остановился так резко, что не удержался на лапах и покатился по желтой листве, растянулся на брюхе и замер, вывалив язык и тяжело дыша. Он сглотнул и перевернулся на спину, глядя в хмурое осеннее небо, налившееся свинцовой серостью. Душа зверя сейчас была так похожа на это небо. Такая же темная и тяжелая...
Первые капли дождя упали на черный нос. Волк закрыл глаза, и вскоре на земле лежал обнаженный светловолосый мужчина. Он раскинул руки, сжал в кулаках опавшую листву, задрал голову и ловил ртом дождь, все ускорявший свой бег. Холодный злой ливень барабанил по загорелой коже, скатывался по сомкнутым векам, словно слезы.
- Айна, - прошептал Идар, переворачиваясь на живот, и утыкаясь лицом в руки, подложенные под голову. - Айнара... Айнар-р-ра... Айна! - закричал он, спугнув криком любопытного оленя, наблюдавшего за мужчиной из укрытия.
Идар тут же поднял голову, уловил запах дичи и зарычал, позволяя Первородной Силе вновь изменить тело, превращая его в звериное. Волк вскочил на лапы и рванул следом за оленем, не оставляя ему ни одной возможности на спасение. Ему нужно было выплеснуть свою ярость, ему нужно было избавиться от разрывавшей сердце боли. Только так он мог вернуться в дом знахарки, не опасаясь причинить ей зла. Впрочем...
Впрочем, даже охота уже слабо помогала, как и бессмысленный бег по лесу. Ему все сложней было выносить звук ее голоса, ее вид, прикосновения, запах и ставший извечным вопрос:
- Что с тобой происходит, Идар?
У него не было ответа. Ведь все, как ему казалось, складывалось так хорошо. Столько лет он мечтал не о волчице, а об обычной человеческой женщине, которая не испугается его второй личины и примет его таким, какой он есть. Будет без страха подпускать к себе волка, зарываться пальцами в серебристую шерсть, сможет прижаться щекой к голове зверя и с нежностью сказать, как сильно она любит его. Вот такого нечистокровного человека. Идар искал такую, ждал, мечтал о ней. Мечтал о домике на краю леса, но рядом с людским поселением. Мечтал о детях, которые не унаследуют от отца его недостатка, и будут людьми, и только людьми.
Мужчина возненавидел свою вторую личину еще с тех пор, как белые волки с рычанием и оскалом гнали его прочь, грозя разорвать полукровку, если он не уберется из их стаи. С того дня, когда отец - родной отец-оборотень - вывел его за границы поселения и сказал, не глядя на рыдающего мальчика: «Если хочешь жить, будь сильным. Мой сын не может быть слабым - ты выживешь». Затем оторвал от себя руки сына, со страхом цеплявшегося за него, присел на корточки, удерживая волчонка за плечи, и дал свой последний наказ: «Дерись за свою жизнь, сын, вгрызись зубами и держись. Помни: ты не такой, как все. Ты волк! И это настоящий дар». Затем развернулся и ушел, а Идар бежал сзади, но в поселение его не пустили. Озлобленная стая заставила его бежать. Отец вернулся, взял сына за руку и увел к дороге, где оставил одного, велев не возвращаться, потому что оборотни не хотели видеть его рядом с собой.
Плачущего мальчика подобрал человек, оказавшийся добрее того, кого Идар называл отцом. В тот день он услышал другие слова, сказанные с добродушной насмешкой: «Не плачь. Ты же не сопляк, ты мужчина». И эти слова упали в душу несчастного обиженного ребенка благим семенем, пустили всходы и даровали желание жить дальше.
Идар выполнил отцовский завет: цеплялся за жизнь зубами. Он творил себя сам, только вот вторую личину считал не даром, а проклятием. Он так и не смог жить в ладу с собой, ненавидя свою шерсть, четыре лапы и хвост. Идар хотел быть человеком, и только человеком. Потому-то и мечтал, что если уж самому не дано, то хотя бы дети его избавятся от проклятья. И только день, когда он увидел на лесной поляне рыжую волчицу, гонявшуюся за бабочкой, наконец заставил Идара забыть о неприязни к сущности зверя.
В Ночь Выбора на Священной поляне, куда его никто не приглашал, белый волк был счастлив, что у него есть крепкие зубы, ярость и мощь зверя, потому что в ту ночь он готов был стоять до конца за свою волчицу, даже умереть, но не отдать ее никому. И он не отдал. Отбил, вырвал, выгрыз у двух волков, почти не уступавших ему ни в силе, ни в желании обладать ею. Он отвоевал право быть с ней, и был счастлив. Счастлив! Впервые за все годы своей жизни, наполненной терзаниями, сомнениями и мечтами, был по-настоящему счастлив, до тех пор, пока...