- Какие умиротворяющие слова, - важно кивал Ран. Я все так же молчала, только закатила глаза и тяжко вздохнула.
- Когда становится тяжело, - тут же отозвался Отар, - надежней плеча мужа нет ничего на свете, особенно, когда оно такое сильное и крепкое, как у Рана.
- И добавить нечего, - легко согласился темно-серый волк.
Я остановилась, повернулась к ним и от души произнесла:
- Еще слово - и мужем и женой станете вы, и кто из вас муж, а кто жена, решайте сами. Уж больно славно вы ладите.
Отар округлил глаза и воскликнул:
- Я не буду мужем Рана!
- Что?! - взревел тот, и очередной треск одежды огласил ночь.
- Ран, ну что ты злишься? - дымчатый захлопал длинными ресницами. - Ну какая из тебя жена?
Я переводила взгляд с одного волка на другого, ошеломленная словами Отара не меньше Рана. Потом представила сына Гадара в женском платье, а рядом дымчатого, который едва достигал макушкой плеча темно-серого волка, заботливо поддерживающего звереющего Рана под руку, и не выдержала. Приступ хохота согнул меня пополам. Самцы замолчали, изумленно глядя на меня. А я даже слова не могла сказать, мотаясь по дороге и содрогаясь от смеха, ставшего уже беззвучным. Наконец, свалилась в пожухлую траву, росшую у края и, подвывая, замолотила кулаком по земле.
- Это болотные духи ее щекочут, - авторитетно заявил Отар.
- Здесь нет болот, - машинально отмахнулся Ран. - Айна!
- У-у-у, - ответила я, катаясь по траве.
- Может, блохи? - почесал затылок дымчатый.
- Не в человечьем обличье, - усмехнулся большой волк.
Отар теперь потер подбородок, затем со значением посмотрел на Рана, покрутив пальцем у виска и озвучивая жест посвистыванием. Темно-серый самец закатил глаза и ответил тем же жестом:
- Это ты - того, - отмахнулся он. А после улыбнулся и сказал с теплотой: - Лучше пусть воет от смеха, чем от тоски.
Я еще долго лежала на земле, всхлипывая и хмыкая, пока Ран, устав ждать, не поставил меня на ноги, окончательно порвав курку и штаны.
- Простынешь, - строго сказал он.
- Я оборотень, - отмахнулась я, но волк остался непреклонен.
- Скоро рассветет - нужно найти мне одежду, - Ран отошел от меня и первым вернулся на дорогу.
Спорить было глупо. Нам нужно было идти дальше, и нужна была одежда для Рана, поэтому я, кивнув Отару, догнала волка и пристроилась рядом. Дымчатый снова шел чуть позади, чем-то позвякивая в ладонях. Поначалу я не обращала внимания на этот звук, казавшийся смутно знакомым, но когда наш Растяпа, поравнявшись с канавой, находившейся в стороне от дороги, запустил в нее тем, что у него было в руке, я все-таки обернулась. Дымчатый волк запустил второй, тускло блеснувший в рассветных сумерках кругляшок, и я схватила его за руку.
- Что там у тебя?
- Безделица, - пожал плечами Отар и показал несколько монет, которыми играл уже некоторое время.
Он снова размахнулся, но я успела гаркнуть:
- Стой!
Ран подошел к нам, взглянул на то, что сжимал дымчатый и присвистнул:
- Монеты? Лесной Дух к нам благосклонен.
- Точно, - кивнула я, радостно улыбнувшись. - Интересно, это много или мало?
Забрав у Отара россыпь монет, Ран некоторое время рассматривал их, затем уверенно указал на маленькую и затертую:
- Вот на эту точно можно купить краюху хлеба и бутыль молока. А если на эту, - теперь он сжал в пальцах монету побольше, - еще яиц и кружок колбасы. А вот на эту, серебряную, сапоги тебе справим, а то волочишь ноги, словно тебя земля держит.
- А тебе одежду? - спросила я.
- Моя одежда за так по дорогам ходит, - ухмыльнулся Ран, и вид у него был совсем разбойный. Все-таки мир людей портит даже оборотней.
- А то и снасильничаешь кого, - хохотнул Отар и тут же получил затрещину.
- Тебя снасильничаю, - усмехнулся темно-серый волк. - Уж больно ты привлекательный.
- Я страшен, как смерть, - уверенно заявил дымчатый, спрятавшись мне за спину.
- Зато глазки красивые, - еще шире ощерился Ран.
- Ничего в них красивого. Две гляделки и не больше, - не согласился Отар. - Вот у Ай... Ай, какой волчицы в моей прежней стае, там были глазки, а у меня что? Ерунда, а не глазки.
- Да когда же вы угомонитесь?! - воскликнула я, уже зная по опыту, что дымчатый обязательно договорится до того, что с Рана остатки одежды опадут, как осенняя листва. Впрочем, Ран все больше привыкал к Отару и даже начинал подначивать, получая заметное удовольствие от этой пустой болтовни.
Моего окрика хватило, чтобы самцы замолчали, но я успела заметить, как Ран клацнул зубами, а после послал воздушный поцелуй дымчатому, и Растяпа схватился за сердце, отчаянно мотая головой. Волчата они, а не взрослые волки! Сокрушенно вздохнув, я забрала у Отара все монеты, которые у него еще лежали в холщовом мешочке в кармане, ссыпала туда те, что были в руке, и отдала Рану, как наиболее разбирающемуся в очередной человеческой выдумке. Дымчатый сбегал к яме, некоторое время всматривался в нее, шумно сопя, а затем с криком ликования вытащил выброшенную монетку и принес нам. Теперь вроде и вовсе к людям идти можно было без опаски; оставалось только одеть Рана заново.