— Мое имя становится известным, — объяснила Алеа.
Голос ее звучал уверенно, но все поняли, что такая слава ее совсем не радует.
— Я Самильданах, и многие захотят сражаться за меня.
Тут Алеа повернулась к Кейтлин:
— Я знаю, у вас очень умелые руки. Пожалуйста, вышейте сегодня вечером мой знак на кусках материи, чтобы завтра Галиад смог взять их с собой как знамена.
— Ваш знак? — удивилась Кейтлин.
Алеа сняла с пальца кольцо и подняла его, зажав между большим и указательным пальцами. Золотое кольцо сверкнуло в ночной темноте. Фингин удивленно раскрыл глаза.
— Вот этот знак. Две руки, прикрывающие сердце и корону.
— Это знак Самильданаха, — подтвердил Фингин.
— Он будет гербом моей армии, — заявила Алеа, надевая кольцо на палец.
Кейтлин кивнула:
— Я постараюсь. У меня должно получиться.
— Попробуйте найти белую ткань, — попросила ее Алеа, — я хочу, чтобы это был красный герб на белом фоне.
Она улыбнулась Кейтлин и обратилась к магистражу:
— Галиад… Значит, волчица вас все-таки нашла?
Аль'Даман кивнул.
— А вы знаете, где она сейчас?
— Когда мы встретились с Фингином, она нас покинула. Мы изменили маршрут и пошли к Риа. Больше мы ее не видели.
— Понятно… Как хорошо, что вы за ней пошли. Спасибо. Спасибо вам всем за то, что вы меня нашли.
Алеа вздохнула.
— Ну вот, — сказала она, — мне так хотелось бы побыть с вами еще и ни о чем не думать. Но раз вы здесь, значит, согласились связать свою жизнь с моей… А сейчас я не могу отдыхать, хотя мы все заслужили отдых. Мне очень жаль. Я бесконечно благодарна вам за то, что вы здесь. Но завтра нам надо расстаться.
— Служить такому человеку, как вы, — счастье, — заявил Фингин, уже давно поддавшийся обаянию Алеи.
Раньше он не мог понять, что заставило Фелима, Галиада и Эрвана последовать за ней. Как могла такая юная девушка настолько заинтересовать их, более того, увлечь за собой. Но теперь он их понимал. Они поверили в нее искренне, всей душой. Алеа — Самильданах. И в этом все дело. За нее можно отдать жизнь.
Киаран здесь. Теперь он уже не подходит ко мне сам. Помнит, о чем я его просила. Я могу ему доверять.
— Киаран?
— Здравствуйте, Алеа.
— Вы мне нужны.
— Понимаю.
— Я в Харкуре.
— Мне сказали, что вас захватил в плен Ал'Роэг.
— Да, в общем, так и было… Но это не важно. Меня освободили.
— Кто?
— Галиад, Эрван и Фингин… Вы не единственный человек в Сай-Мине, на которого я могу рассчитывать!
— Значит, Фингину удалось вас разыскать! Отлично! Это необыкновенный друид…
— Да. Он встретил бродячих актеров, и они пошли с ним…
— Кейтлин и Мэла?…
Он удивлен. Он их знает.
— Вам известны их имена?
— Это мои племянники, Алеа! Какое потрясающее совпадение!
Я помню. Помню его актерскую одежду. Когда я увидела его здесь впервые, он был именно в таком наряде. Неужели он в самом деле их дядя? А зачем ему лгать… О Мойра! Мне придется сообщить ему эту ужасную новость! Могу ли я сделать это здесь? Я должна! Я обязана быть с ним такой же честной, как и он со мной.
— В чем дело?
Не могу ему лгать.
— Мэл погиб в бою, когда они меня освобождали.
Он заплакал. Какая у него чистая душа! Он не умеет скрывать свои чувства. Плачет, как ребенок. Если бы мы все могли так плакать…
— Мне так жаль, Киаран. Я как будто несу с собой смерть…
Он поднимает голову. Пытается улыбнуться.
— Не тревожьтесь, Алеа. Скоро там, где вы, будет жизнь. Так будет.
О чем он говорит? Он, как всегда, говорит загадками.
— Мэл был необыкновенный юноша. Я рад, что вы с ним встретились.
— Если бы не я, он сейчас был бы жив…
— Не говорите чепухи! Если бы он сам не захотел рисковать своей жизнью, он не пошел бы вас освобождать. Он, должно быть, решил, что это и есть путь Мойры, и это действительно так…
Он больше не плачет.
— Кейтлин вне себя от горя…
— Еще бы! Но вы не печальтесь, Алеа, она останется верна вам, я уверен в этом.
— Я чувствую себя такой виноватой!
— Виноват тот, кто его убил!
— Да, вы правы.
Как бы мне хотелось увидеться с Киараном вне Джара! В его голосе, в глазах такая искренность. Он полная противоположность друидам из Совета. Никаких интриг, никаких недомолвок…
— Киаран, скажите, что решил Совет по поводу Харкура?
— Шестеро наших братьев со своими магистражами и две трети друидов Сай-Мины должны принять участие в сражении. Из числа Великих Друидов были назначены Отелиан, Калан, Лоркан, Тиернан, Хенон и Одран. Но Хенон и Калан исчезли. Эрнан думает, что они ушли к вам, как Фингин, но, по-моему, дело обстоит иначе…
— А как?
— Кроме них, исчезло еще более десяти молодых друидов. Я думаю, они направились в Галатию.
— В Галатию?
— Думаю, королева решила расколоть Совет изнутри, и, кажется, ей это удалось. До меня дошли слухи о том, что она намерена изменить наше братство, допустить в него женщин, а главное, самой стать Архидруидом и, оставаясь в Провиденции, управлять оттуда Советом. Очевидно, ей уже удалось убедить некоторых друидов…
Неужели это все делает Амина? Просто невероятно! Да, это уже не та Амина, с которой я когда-то дружила…
— Не думаете ли вы, что Амина сама убила своего мужа?
— Я в этом нисколько не сомневаюсь.
— То, что вы говорите, — ужасно…
— Но это ничто по сравнению с войной, которая нас ожидает. Остальные четверо Великих Друидов с магистражами и друидами уже вышли из Сай-Мины. Они на пути к Филидену. Это будет бойня. Их надо остановить!
— Мы уже не можем ничего остановить, Киаран!
— Не знаю, что делать…
В его голосе такое отчаяние. Я хотела бы остановить войну, но это уже невозможно. А ведь именно этим я и должна заниматься — останавливать войны! Но я пришла слишком поздно, и я еще недостаточно сильна. Мне кажется, я не прошла еще и половины того пути, по которому должна пройти, чтобы понять, в чем же мое предназначение…
— Киаран, мы сделаем все, что только сможем. А сейчас я должна с вами расстаться. Мне надо встретиться с…
— Да, я знаю… с вашим братом.
— Вы знаете?
Он отвернулся.
— Киаран! Откуда вам известно? Друид! Постойте!
Ушел. Я не могу за ним пойти. Откуда он знает? Неужели он опять за мной следил? Нет. Он обещал, и я уверена, что он выполняет свои обещания. Да я и сама почувствовала бы его присутствие. Теперь я могу это чувствовать. Как же он узнал? Может быть, ему известно мое прошлое? Если он знает, что у меня есть брат, может быть, ему еще что-нибудь известно? Почему он ушел? Он не захотел мне отвечать. Какую тайну хочет он сохранить?
Надо идти к Тагору. Может быть, он знает?