— Почем? — развесив на руках джинсовую куртку, спросила Карина.
Неплохая куртка, модная, пошита хорошо, строчки крепкие. Ярлык заморский на ней, но видно, что не фирма. «Made in USSR» в самопальном исполнении.
— Сто пятьдесят, — сквозь губу процедил широколобый мужик с нездоровым красным цветом лица.
— Я для брата, — кивком показала на Панаса Карина.
Задача у Эдика простая — стоять рядом с ней и делать глупый вид. Что называется, человек на своем месте.
— Да мне какая разница? — скривился кооператор.
— Эдик у меня в горячем цеху работает. Сто пятьдесят рэ в месяц получает.
— Это не мои проблемы, — начал раздражаться мужик.
— А ты такую куртку за день шьешь. Или даже за полдня.
— Девушка, проходите, не мешайте работать.
— А чего так грубо? — возмутилась Карина. — Люди в горячих цехах на страну работают, а ты с них месячную зарплату за какую-то говенную куртку дерешь! Не стыдно?
— Девушка, я сейчас милицию позову!
Пароход и Слон только этого и ждали:
— Что такое, гражданин?
С красной повязкой на руке Пароход карикатурно напоминал Моргунова из «Операции „Ы“».
— Да вот, работать мешают, — повелся продавец.
— А разрешение на работу есть? — насел на него Слон. — А лицензия? А справка из налоговой?..
Ничего такого у кооператора не было.
— Нет у меня справки. Но налоги я плачу! В налоговой инспекции можете узнать!
— С чего ты платишь? С одной куртки? А продаешь сколько? Мы за тобой давно уже наблюдаем, мужик. Знаем, сколько и чего ты продаешь. Поверь, в налоговой тебя за яйца подвесят! — оскалился Слон.
— В переносном смысле подвесят, — улыбнулась Карина. — А мы в прямом смысле это сделаем… Не веришь?
Наконец-то до мужика дошло, что это наезд.
— Э-э… Ну-у… Ну, хотите, я за так отдам вам эту куртку?
— А чего ты заколотился? — хищно сощурилась Карина. — Куртку нам сдаешь… Что, с налогами не чисто, да?
— Да нет, нормально там все, — страдальчески скривился кооператор.
— Ну и хорошо, если нормально. Сейчас мы с тебя двести «рябчиков» снимем. Считай, что это грабеж. Можешь в ментовку обратиться, если у тебя с налоговой все нормально. Давай обращайся. А мы докажем, что там у тебя не все нормально. И «штуку» с тебя за свои труды снимем. Ну, а если бодаться будешь… Слон!
Слон вдруг резко поднял вверх две руки, сцепленные в замок, и с силой опустил их на прилавок. Две доски тут же проломились с устрашающим хрустом.
— А если он тебя так по голове ударит?
— Э-э, я все понял… Но двести много, я сегодня только одну куртку продал…
— Одну куртку, — кивнула Карина, — и три пары джинсов… А может, и больше. За всем же не уследишь, да? А мы следим, мы все видим. Хочешь, мы тебя на процент от прибыли поставим?
Мужик вздохнул и полез в карман за деньгами. Но Карина этого как будто не заметила. Она примерила куртку на Панаса. Тютелька в тютельку, что называется. Пусть носит, пусть помнит ее доброту. Что-то Шах и Кобзарь одеяло на себя тянуть стали, как бы не пришлось сцепиться за ними в борьбе за власть. Поэтому и заручалась она поддержкой Панаса. Он хоть и туповат, но в союзе с ним спокойней. К тому же тупость его только на руку: чем тупее человек, тем он преданнее…
— Берем. — Карина положила на прилавок десять копеек и хмыкнула: — Ну, чего смотришь? Сдачу гони! Полтинник с тебя! — Она забрала у торгаша два четвертных, сунула их себе в карман. — Если вдруг какие-то проблемы, обращайся, всегда поможем. А если к ментам побежишь, похороним за свой счет.
Рейд по торговым рядам удался. Только за один день касса «северного братства» пополнилась на шесть, без малого, тысяч рублей. И завтра должно быть не меньше…
Боксерская «груша» — не человек, отпор не даст, но все-таки лучше тренироваться с ней, чем без нее. Удар, еще удар, еще… Рукой, ногой, снова рукой… Сильней, быстрей, еще быстрей…
— Кара, у нас проблемы, — звонко прозвучало за спиной.
Карина остановилась и обернулась.
— «Южане» «стрелу» забили, — с суровым видом сказал Шах. — Завтра в шесть вечера у очистных.