— Пятьдесят отжиманий мальчикам, тридцать — девочкам, — скомандовала я, и ученики безропотно принялись выполнять приказ.
После разговора со Светорадой пришла Смеяна и забрала домового. К сожалению, изба держалась только на его силе, а после его ухода, деревянный дом развалился. Мне пришлось переехать в общежитие, где спала в одной из комнат студентов. Да и ученики спали в своих комнатах. Хорошо, что место позволяло.
Поднявшись и выпрямившись во весь рост, я осмотрела лес. Листопад подходил к концу, через неделю Грудень вступит в свои права, и тренироваться в таком же режиме уже не получится. Скосив свой взгляд на едва живых учеников, я ухмыльнулась, стараясь скрыть свой триумф. А все потому, что вот уже пять дней они беспрекословно выполняют все мои указания. Всего три недели назад они срывались, и тогда я просто молча избивала их палкой. Ее же использовала, когда они неправильно выполняли упражнения.
Ни в коей мере я не оправдываю физическое насилие, но у учеников нет времени для сомнений и бессмысленной борьбы со мной. Именно такой и была первая неделя наших тренировок, к концу которой назревал серьезный бунт из-за ужасного режима и телесных наказаний. Только я каким-то образом сумела его избежать. Каким-то? Все-таки неудачное слово «каким-то».
Все началось с того, что я столкнулась с Эрбель, бежавшей в общежитие не разбирая дороги. Я тогда направлялась к кухне — подходило время обеда, а она налетела на меня, едва не сбив с ног. Я успела заметить только мокрые дорожки слез, блестевшие на щеках. Девушка, не извинившись и не остановившись, продолжила свой побег. Именно побег. Было странно видеть ее в таком состоянии. Обычно она дерзит и огрызается, а тут такое…
Доедая обед, я все еще никак не могла выкинуть из головы поведение Эрбель. Что должно было произойти, чтобы вывести ее из равновесия? Или же наоборот, это ее настоящее лицо? Или это как-то связано с ее ночными прогулками? Я заметила, что время от времени ученица уходила куда-то ночью, но всегда утром присутствовала на занятиях. Наверное, поэтому я и не обратила внимания на ее ночные отлучки.
— Не расскажешь мне новости из академии, — отставляя пустые тарелки, попросила я Светораду, когда кухарка пришла за тарелками.
— Что уже слышала? — поинтересовалась женщина в ответ.
— О чем? — приподняв левую бровь, спросила я ее в ответ.
— Значит, нет, — хмыкнула она вместо ответа. — Ладно, давай расскажу, — сказала длачица, усаживаясь за стол напротив меня. Бросив на меня задумчивый взгляд, женщина спросила: — Без предисловий? — мне оставалось согласно кивнуть. — Тогда слушай, — кухарка тяжело вздохнула. — В общем, один парень распускает нехорошие слухи про Эрбель, — наконец произнесла она и замолчала.
— Не тяни, какие слухи? — тихо спросила я.
У длачицы на щеках проступил легкий румянец. О как интересно! Ведь не молоденькая девочка ж она, а всё краснеет. Забавно.
— Что она гулящая, — выдала женщина после паузы. — И ей нравится всем этим заниматься, и она такое вытворяет там, — после этих слов Светорада покраснела еще сильнее. — А еще он поспорил, что затащит ее в постель, и сегодня представил доказательства этого, что-то из её нижнего белья, — кухарка опустила глаза вниз. — Вся академия теперь потешается над бедной девочкой и уже распространились рисунки с постельными подробностями.
— В чем дело? — я не спускала взгляда с сестры Велимудра. — Так просто в эти слухи никто бы не поверил, — я немного помедлила, а потом добавила: — Даже при наличии ее белья.
— Ты права, — тихо прошептала она. — Мне повитуха одна рассказала, — медленно протянула женщина, подняв на меня прищуренный взгляд, словно проверяя, можно ли мне доверять.
— Не тяни кота за яйца, — прорычала раздраженно я, потому что мне уже нужно было идти на тренировку, иначе дети разбегутся, а где мне их потом собирать? — Говори уже.
— Ее изнасиловали, — шепотом произнесла Светорада, наклонившись ко мне через стол. — Это случилось, когда арестовывали их родителей, — женщина нервно облизнула губы. — Я не знаю, какими нужно было быть животными, но повитуха рассказала, что к ней привели красивую девочку, — ее взгляд метался из стороны в сторону. — Из магов. О Единый! — воскликнула она, ладонью проведя по лицу. — Ей тогда было лет двенадцать-тринадцать. Ты же сама понимаешь, ни один мужчина не устоит перед ней. Ее красота яркая и незабываемая. Она выделяется на фоне остальных. Красота — не только дар, но и проклятье, — длачица покачала головой. — В общем, в двенадцать лет Эрбель уже расцвела. Когда ее привели к повитухе, у нее было жуткое кровотечение. Повитуха призналась, что с трудом его остановила. И сказала, что девчонка не сможет иметь детей.