– В общем, благодаря тому нашему разговору он утрудил себя, прислав сюда вино.
Хоро шла вперед быстрым шагом, пока Лоуренс неуклюже ковылял.
– Одно с другим не связано.
Как только Лоуренс ожидаемо запротестовал, Хоро остановилась посреди темноты. Лоуренс чувствовал, что она безмолвно смеется.
Потом она легкой припрыжкой побежала вверх.
Лоуренс, цепляясь за палку и напрягая остатки сил, полез за ней.
К тому времени, как он добрался до четвертого этажа, он уже едва дышал.
– Не связано, говоришь?
– Уаа!
От внезапно раздавшегося совсем рядом голоса он едва не потерял равновесие.
Хоро рассмеялась и взяла Лоуренса за руку.
Однако смех ее звучал странно пугающе.
– ?..
У Лоуренса возникло ощущение, будто Хоро в темноте сверлит его сердитым взглядом, но поскольку он видел лишь силуэт, то был не уверен.
Как и в самом разговоре.
– Эй, мы уже пришли.
В комнате оказалось немного светлее благодаря открытым ставням.
Полагаясь на лунный свет, Лоуренс сумел дотащиться до кровати и наконец сел.
Он поднял голову, чтобы попросить хотя бы немного воды, и – лицо у Хоро было такое рассерженное, что он непроизвольно выпрямил спину.
– Ты.
Ее голос был холоден, ее облик – безжалостен.
Лоуренс сидел спиной к луне, и потому глаза Хоро серебряно мерцали.
– Мне казалось, что ты не собирался больше прикасаться ни к чему опасному?
Она опять решила поднять эту тему?
Кроме того, тогда он просто ничего не мог поделать.
Так Лоуренс жаловался одними глазами. Хоро фыркнула и чуть отодвинулась.
– Что ж, конечно, тогда ничего нельзя было поделать.
«Вот именно», – хотел сказать Лоуренс, но пристальный взгляд Хоро его заткнул.
– Однако это все равно нарушение твоего обещания. Если ты во что-нибудь суешься, в тебе просыпается добряк, и ты просто не можешь не влипнуть туда по уши. Да, мне было весело помогать тебе у окна, но послушай, ты, это не всегда будет кончаться так хорошо. И если ты этого не осознаешь, то когда-нибудь будешь страдать.
Лоуренс не знал, Хоро имела в виду страдание как прямой результат того, что он влипнет куда-нибудь по уши, или же то, что Хоро устроит ему потом. Возможно, и то, и другое.
– И даже если ты сейчас кивнешь, я не могу этому доверять…
Лоуренс хотел сказать: «Но я отказал Хильде», – однако это ее бы не убедило.
Чтобы завоевать доверие, нужно, чтобы слова не расходились с делами.
Сколько уже раз он говорил что-то Хоро и не выполнял?
Подумав об этом, Лоуренс взглянул на Хоро глазами преступника, ожидающего приговора.
– Но, хоть я так и говорю, я понимаю, что ты честен до глупости. Поэтому я считаю, что проблема лежит в моих методах.
– ?..
Лоуренс тщетно пытался понять, что это означает, а Хоро заговорила напыщенным тоном:
– Ты, похоже, из тех, кто может не выполнить уговор, но выполняет договор.
– А? – вырвалось у Лоуренса, и Хоро тут же дала ему пощечину.
Потом та же рука, которая ударила его, защипнула его щеку и развернула Лоуренса лицом к Хоро.
– Я понятия не имею, о чем думала та мелкая упрямая девчонка, когда говорила такое, но… – раздраженно проговорила Хоро сквозь оскаленные зубы.
Лоуренс вспомнил, как они в заснеженных горах выкапывали запретную книгу.
Судя по всему, когда Хоро отправилась в Киссен, чтобы достать эту книгу, Эльза ей что-то сказала.
Что, интересно, это было, и какое отношение это имело к происходящему здесь и сейчас?
Лоуренс даже догадки строить не осмеливался. Ясно было одно: что бы ни сказала Эльза, Хоро она этим задела крепко.
Хоро убрала руку от щеки Лоуренса, но тотчас сжала его голову между ладонями.
У нее был такой вид, будто она собиралась проглотить этого жалкого бродячего торговца целиком, начиная с головы.
И, возможно, это было не так уж далеко от истины.
Глядя Лоуренсу прямо в лицо, Хоро заявила:
– Она сказала, что, когда нам придет время давать обет, она готова быть свидетельницей в любой момент. Вот ведь дуреха.
Было ясно как день: тему того, что Эльза, слуга Церкви (хоть и юная), имела в виду под словом «обет», Лоуренс сам едва ли смог бы поднять.
– Ну так что? – недовольно спросила Хоро.
Как будто была нужда спрашивать.
Если она хотела, чтобы он заключил с ней настоящий договор, Лоуренс не мог отказать.
Неотрывно глядя на Хоро, точно зачарованный, он кивнул.
И тут же Хоро, до сих пор глядевшая на Лоуренса с подозрением, наконец позволила напряжению уйти из своего тела и расслабилась, точно устала.
После опустошенного вздоха на лице ее появилась чуть смущенная улыбка, и Хоро придвинула свое лицо к его.
Луна, освещающая ее лицо, словно укутала его белой вуалью.
Люди дают обеты перед Единым богом; возможно, волки дают обеты перед луной.
Хоро едва заметно склонила голову набок и чуть нагнулась.
Ее волосы мягко упали Лоуренсу на плечо.
Лоуренс обвил дрожащими руками тонкие бедра Хоро, но, естественно, та не протестовала.
Хихикнув, Хоро придвинула лицо еще ближе.
В предчувствии момента нежности Лоуренс тоже приблизил голову и закрыл глаза.
И…
Сколько он ни ждал, предвкушаемое ощущение не приходило.
– Мм, я забыла кое-что важное.
– А?
Лоуренс открыл глаза и увидел, как Хоро выпрямилась и повернулась в сторону.
– Ээ, ааа…
Лоуренс потянулся к отодвинувшейся Хоро, но та выскользнула из его объятий, точно призрак.
Он попытался встать с кровати – и перегнулся пополам от резкой боли, пронзившей бедро.
Но, боясь откладывать все еще дальше, он снова устремил взор на Хоро.
– Хи-хи. Ты можешь не делать такое лицо?
Несмотря на эти слова, по выражению ее лица было ясно, что жалкий вид Лоуренса доставляет ей удовольствие.
Лоуренс хотел рассердиться и обозвать Хоро злодейкой, но, посмотрев ей в глаза, не смог заговорить.
Хоро была действительно рассержена тем, что Лоуренс поддался чарам ветреной мечты торговца.
Он столько раз ей обещал, но до сих пор не выучил свой урок.
Все, что он сейчас мог, – сидеть на кровати, точно нашкодивший щенок.
Хоро шлепнула себя по бедру и протяжно выдохнула через нос.
Возможно, эти роли им двоим суждено играть всегда.
– Ну, я и в самом деле забыла кое-что важное. Прежде чем дать новый обет, нужно исполнить старый.
– Старый? – пролепетал Лоуренс, словно в трансе, и тут же лицо Хоро расплылось в улыбке.
– Или ты не вел меня в Йойтсу?
– А, ну да…
Даже под пыткой Лоуренс бы не сознался, что начисто про это забыл.
Когда Лоуренс и Хоро впервые встретились под ночным небом, она была мудрой волчицей, дрожащей от одиночества и жаждущей оправиться на родину, а он – сидящим на слишком широких для одного человека козлах бродячим торговцем, на уме у которого были лишь деньги да жгучая мечта обзавестись когда-нибудь собственной лавкой.
«Странная из нас пара», – запоздало подумал он.
Не зная, что сказать, Лоуренс продолжал смотреть на Хоро. Ее выражение лица немного смягчилось, она глядела в окно, сквозь которое в комнату вливался лунный свет.
Если и было в этом какое-то значение, подумал Лоуренс, то, вероятно, оно в том, что Хоро хотела скрыть смущение.
– Кроме того, ты ведь говорил уже.
– Мм?
Хоро снова перевела взгляд на Лоуренса, ухмыльнулась и ответила:
– Что есть глубокий смысл в том, чтобы привести своего партнера домой.
Да, у Лоуренса было ощущение, что что-то подобное он действительно говорил, но точно вспомнить он не мог.
Но от того, что Хоро запомнила такие его слова, он почувствовал себя счастливым, хоть это было и странноватое счастье.
Быть может, как Лоуренс вечно торопился и суетился перед Хоро, так и Хоро металась между радостью и печалью с каждым новым словом, которое он произносил.