Пока что планы Коула общаться с приезжающими сюда со всего мира мудрыми людьми, которых трудно встретить где-либо еще, приносили успех. Лоуренс по собственному торговому опыту знал, как много получал Коул, устанавливая связи с такими достойными людьми.
В конечном счете, как бы ни были эти люди заняты у себя дома, здесь, в этой стране, у них было много свободного времени.
Уединенный клочок земли в горах, вдали от цивилизации.
Говаривали, что это место, Ньоххира – единственное место в мире, где о войне невозможно даже помыслить.
– В первую очередь я хочу спросить тебя: какой была Хоро, когда заставляла тебя это писать?
– Какой была?..
– Да. Она сердилась? Сказала что-нибудь?
Хоть Лоуренс и стеснялся спрашивать такое у Коула – достойного взрослого, но все же вдвое младше себя, – но это был далеко не первый раз, когда юноша посредничал в спорах между ним и Хоро.
Иногда, когда Хоро упрямилась, она вверяла Коулу слова, которые никак не могла сказать сама.
Поэтому Коул и сейчас должен был что-то знать. Однако он сделал серьезное лицо и сказал:
– Ну…
– Ну?
– Она улыбалась.
Коул произнес это таким тоном, будто не желал признавать. Как если бы он говорил, что видел в горах призрака.
– Улыбалась?
– Да. Эмм, адреса на тех письмах…
– Да. Они все к женщинам, которых Хоро встретила во время нашего путешествия. Конечно, ты помнишь Эльзу, но я уверен, что не забыл и Ив, верно?
Коул улыбнулся немного страдальчески, вспомнив Ив, которая походила на волчицу больше, чем сама Хоро. Впрочем, на враждебность не было и намека – видимо, потому, что Ив обращалась с Коулом очень доброжелательно, на свой манер.
– Чтобы она написала эти письма и разослала их против твоего желания – я думаю, ты чем-то рассердил ее, господин Лоуренс, но…
Подобное Коул за последние годы говорил нередко.
Лоуренс подумал: очень неудачно, что ему сейчас нечего сказать в свою защиту.
– Эмм… но она часто улыбается, когда сердится.
– Правда? Но мне показалось, что она улыбалась от души… Я бы даже сказал, жизнерадостно…
– Жизнерадостно, говоришь? – повторил Лоуренс, глядя на Коула удивленно. Тот приопустил голову, точно маленькая девочка, робко пожал плечами и кивнул.
– Эх… ошибиться невозможно. Она сердится, – сказал Лоуренс и, положив руку на лоб, повесил голову.
Где же он опростоволосился?
Он всегда целовал ее в щеку, когда вставал утром и ложился вечером; он никогда не забывал расхваливать ее хвост, когда она его расчесывала. Как бы сильно он ни был занят, он всегда готовил дома завтрак и ужин. Из-за этого на столе в его спальне скапливались горы гарантийных писем ремесленникам, благодарственных писем в расчете на будущее сотрудничество, записей с различными сведениями касательно поставщиков и продавцов и прочих бумаг.
Этого было достаточно, чтобы Хоро иногда нервно улыбалась и признавала, что, возможно, он ее слишком уж балует.
И тем не менее не обходилось без трений. Без споров.
Однако он не мог вспомнить, когда бы он вызвал в ней такой гнев, что она позвала сразу пять давних знакомых – причем всех женщин.
Может быть, ее сердило это – внезапно пришло ему в голову.
С самого начала осени в Ньоххиру отовсюду потянулись люди, желающие провести долгую зиму в здешних купальнях. Многие из них были богаты, а значит, необходимо было организовать для их встречи красивых девушек.
Некоторые из этих девушек кидали на Лоуренса фривольные взгляды.
Здесь, вдали от цивилизации, приезжающие купаться посетители были настоящими золотыми фонтанами, и потому сюда тянуло красивейших девушек. В обычном городе они бы на бродячего торговца вроде Лоуренса и не взглянули.
Однако большинство купальщиков были сморщенными старцами или брюзгами средних лет, обожающими после долгого купания ворчать без передыха, и потому неудивительно, что девушки обращали взгляды на таких мужчин, как Лоуренс. Между собой они говорили в основном о том, сколько здесь мужчин и какие из них лучше, какие хуже. Большинство мужчин, проработавших здесь хотя бы пять лет, находили себе красивых жен.
Конечно, уже сейчас, когда заведение Лоуренса только сооружалось, владельцы купален и лавок в Ньоххире знали, что он и Хоро вместе, однако Хоро ни разу не заявила публично, что они с Лоуренсом супруги.
