Утреннее солнышко, несомненно, заслуживало восхищения.
Случилось редкое событие – Лоуренс проснулся раньше Хоро; та продолжала спать, высунув голову из-под одеяла. Обычно она спала, свернувшись калачиком, как подобает приличной волчице, но сейчас она выглядела совсем как обычная спящая девушка; это зрелище было для Лоуренса внове.
В тех немногих прежних случаях, когда Хоро просыпалась поздно, это было вызвано похмельем, но сегодня утром она выглядела вполне здоровой.
Глядя на бесхитростное выражение ее открытого лица, Лоуренс решил, что она просто проспала.
– Ну что ж, – прошептал он.
Сидеть и смотреть на спящее лицо Хоро было приятно, но если раздражительная Мудрая волчица поймает его за этим занятием, ее подковыркам не будет конца.
Чем ему нужно было сейчас заняться, так это подготовкой к походу в город. Лоуренс погладил бородку.
Естественно, на севере длинные бороды были в порядке вещей, но у него была слишком длинная; а запущенную бороду едва ли можно назвать привлекательной. Он вытащил из своих пожитков бритву и полотенце, намереваясь позаимствовать горячей воды у Арольда; в этот момент востроухая волчица на кровати шевельнулась – похоже, ее разбудили издаваемые Лоуренсом звуки.
Лоуренс услышал ее недовольный стон и тут же ощутил у себя на спине взгляд.
– Пойду собственной шкурой займусь, – пояснил он, поднеся нераскрытую бритву к подбородку.
Хоро зевнула и молча улыбнулась, прищурив глаза. Похоже, она была в хорошем расположении духа.
– Надо ведь постараться, чтобы за нее дали хорошую цену, – добавил Лоуренс.
Хоро спрятала нижнюю часть лица за одеялом.
– Уверена, она стоит целого королевства.
Видимо, это из-за того, что она только что проснулась. Ее глаза смотрели мягко, хотя и по-прежнему сонно.
Вне всяких сомнений, она как минимум наполовину дразнила его; но все же Лоуренс был совсем чуть-чуть доволен, услышав ее прямые, откровенные слова. Он пожал плечами, стараясь скрыть смущение.
Хоро тем временем продолжила.
– О да, она такая дорогая, что ее никто не купит, – произнесла она, и в ее глазах вспыхнул злорадный огонек; одновременно она перекатилась с живота на спину. – Что, до сих пор-то никто не купил?
У нее явный талант вселять в людей преждевременные надежды, подумал Лоуренс.
Он помахал кончиком бритвы, показывая, что сдается. Хоро хихикнула и, шмыгнув обратно под одеяло, свернулась калачиком, словно собиралась спать дальше.
Лоуренс вздохнул.
Быть постоянной жертвой подобных игр – это одновременно раздражало и, как ни странно, забавляло.
Спускаясь по лестнице и держась рукой за перила, Лоуренс грустно улыбнулся в бороду.
Но его улыбка исчезла, едва он обнаружил перед собой кого-то еще.
– Доброе утро, – вежливо обратился Лоуренс к постояльцу, появившемуся у подножия лестницы.
Это был тот самый закутанный незнакомец, которого Лоуренс видел мельком накануне вечером, когда сушил одежду.
На незнакомце был тот же капюшон, но остальной одежды было поменьше, а ноги – обуты в сандалии. В руках он держал сверток, от которого исходил легкий пар, – похоже, он купил что-то себе на завтрак.
– …Да, – ответил незнакомец почти шепотом, глядя на Лоуренса своими голубыми глазами сквозь щель между капюшоном и шарфом, когда Лоуренс проходил мимо него.
Голос звучал хрипло – голос путешественника, близко знакомого с сухим песком и каменистой почвой.
Как бы там ни было, едва уловив запах мясного пирога, исходящий от свертка постояльца, Лоуренс понял с полной уверенностью, что Хоро в ближайшее время затребует себе такой же.
– Ну, что дальше? – спросила Хоро, держа в руке кусок мясного пирога; полоска мяса прилипла ей к уголку губы.
– Ну, для начала мы должны разыскать здесь как можно больше историй о тебе.
– Мм. Истории обо мне и о том, где Йойтсу…
Чавк, чавк, чавк. Три укуса – и последнего куска пирога размером с ладонь как не бывало. В мгновение ока.
– Мы должны отыскать летописца, как в Кумерсоне, – сказал Лоуренс.
– Ну, это я предоставлю тебе. Ты лучше меня знаешь, как это сделать… ну что? Что такое?
На вопрошающий взгляд Хоро Лоуренс лишь помахал рукой, улыбаясь.
– Если я знаю, как это сделать, то что знаешь ты? – он взглянул на нее прямо. – Есть такая старая пословица: «Тот, кто знает, как что-либо сделать, – слуга того, кто знает, зачем это нужно сделать».
– Мм. Понятно. И я действительно знаю, зачем ты так старательно трудишься.