– Разве я не сказал только что, что я в долгах?!
– Ну, значит, хуже не станет, если ты будешь чуть-чуть больше в долгах?
– Что это еще за логика такая?!
Хоро поджала губки и сердито уставилась на Лоуренса.
– Но я думала, ты меня любишь?
Даже самое страшное оружие становится малополезным, если им злоупотреблять.
– Да, но деньги я тоже люблю, – хладнокровно ответил он, глядя Хоро прямо в глаза. Хоро в отместку беспощадно наступила ему на ногу.
Глава 1
– Эй, с дороги! У нас тут серебро из Имидоры!
– И что с того? Мы первые пришли, так что нечего тут соваться!
Речники переругивались, стоя в своих лодках; вода яростно плескалась вокруг. Ренозский порт напоминал рассерженный улей. Злые вопли перемежались звуками падения чего-то в реку. Поверхность воды, обычно спокойная, казалась почти штормовой.
Даже маленькие лодки, которыми мог править лишь один гребец, были наняты для скорости. Ведь первые лодки, добравшиеся до ближайшего порта, соберут самые большие доходы.
Лоуренс смотрел на всю эту суматоху холодными глазами.
Первой, несомненно, к месту назначения прибудет некая падшая аристократка с грузом мехов на несколько тысяч серебряных монет.
– Ты, нет времени глазеть. Нам нужна лодка!
– Это просто нелепо… Ты серьезно настаиваешь, что мы должны плыть?
Чтобы найти лодку, которая согласится взять на борт проезжих, понадобится немалая удача. Все лодки поспешно выстраивались в очередь к выходу из порта, как пчелы перед летком улья.
– Ты же сам говорил, что повозкой будет очень долго.
– Ну да, этого я не отрицаю, но…
Трудно было сказать точно, что происходит, но оттуда, где порт выходил в открытую реку, то и дело доносились взрывы ярости. Видимо, вмешивались те, кто не желал вывоза шкур из города.
– …
– Ну что?
– У тебя такой вид, будто ты собираешься передумать.
– Неправда.
Даже ребенок понял бы, что Лоуренс лжет. Хоро, одарив его холодным взглядом, произнесла:
– Тогда почему бы тебе не вынуть голову из облаков и не найти наконец лодку?
Взять лошадь сейчас, разумеется, ни один лодочник не согласится, так что Лоуренс своего жеребца одолжил городской конюшне. И, если глаза его не обманывали, все до единой лошади в городе сейчас были заняты в порту – они перевозили грузы. Повозку свою Лоуренс тоже сдал внаем через знакомого на конюшне. Даже если он передумает, отправиться в погоню на колесах будет совершенно невозможно.
Кроме того, они ведь направлялись в портовый город Кербе, где зимой скапливается множество торговцев. Так что, возможно, там удастся провернуть какую-нибудь сделку.
– Ладно, ладно. Пойду поищу лодку. А ты возьми вот эти деньги и купи нам еду вон в тех палатках… нужно еды на три дня. Если захочешь купить спиртного – бери чистый спирт.
Лоуренс запустил руку в кошель и достал оттуда две блестящих серебряных монетки.
– А как же белый хлеб?
Хоро достаточно хорошо знала цены на еду, чтобы понять, что еще и на белый хлеб этих денег не хватит.
– Чтобы белый хлеб поднялся, нужна магия, и такая же магия нужна нам, чтобы позволить его себе.
– …
Мольба Лоуренса на постоялом дворе, похоже, была достаточно убедительна: больше Хоро о белом хлебе не заговаривала.
То есть она бы еще поспорила, но сейчас ее интерес привлекло кое-что другое. Она озадаченно подняла голову.
– А почему ты хочешь спирт?
Лоуренс действительно предпочитал более мягкие напитки, такие как вино. И, зная всю наблюдательность Хоро, при мысли, что она спросила из заботы о нем, он был даже немножко рад.
Разумеется, он проглотил свою гордость, прежде чем эти его мысли успели отразиться на лице, и ответил туманно:
– Скоро узнаешь.
Похоже, Хоро не знала, что на это сказать, и потому стукнула его по руке.
– Я их уболтаю на хорошую скидку и накуплю много всего!
– Особо много нам не надо.
– Мм. Ладно, встречаемся здесь же?
– Отлично. Оййй!..
Лоуренс замер на середине кивка: щека, распухшая от удара Ив, дала о себе знать. Она приобрела зелено-фиолетовый оттенок, и Лоуренс подумал, не купить ли заодно какое-нибудь лекарство… но при виде участливого выражения лица Хоро передумал. Похоже, быть раненым имело свои достоинства.
– Ты такой честный, что твое лицо можно читать, как открытую книгу.
– В детстве меня учили, что честность – это добродетель.
– И твое взрослое сердце в это верит?
Хоро склонила голову набок и насмешливо ухмыльнулась.