– Нет… мой наставник учил, что честность – это дурость.
Хоро ответила, с трудом сдерживая смех:
– Хмм… вот поэтому я и не могу над тобой не подшучивать.
Затем она крутанулась на месте, точно танцовщица, и исчезла в толпе. Лоуренс пожал плечами и, вздохнув, почесал в затылке. Невольно он ухмыльнулся при мысли, как же он наслаждается ее легкомысленностью. Однако подумать приходилось и о другом…
– Неужели мне уже никогда не вернуть обратно поводья моей жизни?
Добро бы он просто передал Хоро расписку – тогда бы он мог безнаказанно отнять ее обратно… даже если бы это означало его полную никчемность. Но…
«Я люблю тебя».
С тех пор, как он сказал Хоро эти слова, как будто уже годы прошли. Ему недоставало искусства обращения со словами, чтобы выразить свои чувства каким-либо иным способом. Он и дышать-то мог с трудом, и щеки казались так туго натянутыми, что он едва говорил.
Результат, конечно, никак нельзя было назвать плохим. У Лоуренса точно тяжесть с груди свалилась. Только было чуть-чуть… да нет, страшно неловко было. Единственное, о чем он сожалел, – что никак не мог стряхнуть с себя ощущение, что в том противостоянии он все равно проиграл.
– В общем, я всего лишь проиграл очередной бой, э? – простонал Лоуренс, самоуничижительно улыбнувшись, и посмотрел туда, куда направилась Хоро. Потом пожал плечами, снова вздохнул и поплелся к причалам.
***
Лоуренсу повезло сильнее, чем он ожидал: лодка нашлась довольно быстро.
Порт был битком набит лодками, пытающимися выбраться побыстрее, но наблюдательный человек вполне мог углядеть и те, что грузились без спешки своими привычными товарами. Лоуренс поговорил с одним из таких речников, и удача улыбнулась ему. Он ожидал, что плата за проезд будет сильно задрана. Но, как ни странно, лодочник запросил вполне разумные деньги.
Когда Лоуренс упомянул, что путешествует с девушкой, лодочник ухмыльнулся. Лоуренс сделал вид, что не заметил этого, но реакция лодочника лишний раз показала, насколько права была Ив, что притворялась мужчиной.
– Зачем тебе в Кербе? Посреди зимы обратных лодок оттуда не будет.
Звали лодочника Иван Рагуса – непростое для произношения имя. Лоуренс решил, что, судя по имени, он родом откуда-то с северо-западного побережья… возможно, из какой-нибудь нищей деревушки.
Северяне обычно отличаются крепким телосложением и смуглыми лицами; кроме того, они малоразговорчивы и обладают острым взглядом. Но этот лодочник оказался толстяком с громовым голосом и красным – словно он перепил вина – лицом.
– Затем же, зачем все туда хотят: меха.
– О?
Лодочник смерил Лоуренса взглядом, потом склонил голову; шеи между мощными плечами почти не было видно.
– Без груза?
– Мой деловой партнер уже отбыл, у него и груз, – насмешливо обронил Лоуренс и указал на свою распухшую щеку. Лодочник расхохотался, став при этом изрядно похожим на раздувшуюся рыбину. Затем, похлопав Лоуренса по плечу, сказал:
– Что ж, такое случается… Так где эта твоя спутница?
– Отошла, покупает еду.
Лоуренс собрался было обшарить взглядом палатки в поисках Хоро, когда ощутил совсем рядом что-то странное в воздухе. Он обернулся… и увидел Хоро, которая словно всегда там и стояла.
– Легка на помине.
– Ой-ой, да она красотка!
Увидев Хоро, речник захлопал в ладоши. Он выкрикнул свои слова так громко, что застал врасплох даже саму Хоро.
У речников часто бывает зычный голос. Для ушей Хоро, которые слышат, даже когда человек хмурит бровь, это, похоже, было чересчур.
– А как ее зовут?..
Он нарочно спросил Лоуренса, предполагая, видимо, что они с Хоро муж и жена. Как непохоже на прямолинейные манеры менялы, который при первой же встрече с Хоро попытался ее соблазнить.
Через плечо Хоро перекинула большой мешок – скорее всего, с хлебом и прочей пищей, – а в руке держала бочонок. Выглядела она точь-в-точь как монахиня, которую попросили сходить за покупками.
Как обычно, на публике она изображала скромницу, демонстрируя полную покорность и почтение к Лоуренсу. Впрочем, даже зная, что про себя она потешается над Лоуренсом все это время, он не мог на нее сердиться.
– Хоро.
– И имя такое прекрасное! Ну а этот просолившийся старик – повелитель реки Ром Рагуса.
Любой мужчина захотел бы порисоваться перед столь миловидной юной девой.
Рагуса говорил таким тоном, будто путешествие такой девушки вместе с Лоуренсом – дело совершенно обыденное; при этом он протянул Хоро свою мощную, мозолистую руку.