— Что ж, тогда приступим к взвешиванию? У вас есть весы?
В отличие от менял, чья репутация напрямую зависит от точности измерений, торговцы часто мошенничают с весами. При взвешивании таких товаров, как перец или золотой песок, даже малейшее жульничество может привести к огромным потерям, поэтому используются и весы продавца, и весы покупателя. Но Лоуренс совсем недавно начал работать с дорогим товаром, и весов у него не было.
— К сожалению, у меня их сейчас нет. Но если Господу будет угодно…
Хозяин с улыбкой кивнул в ответ на это и из двух весов на полке выбрал те, что стояли поодаль. У Лоуренса как гора с плеч свалилась, но он не подал виду. Хоть перед ним и был на редкость честный человек, преданный Богу, всё-таки торговец — он и есть торговец. Наверняка ближайшие весы таили неприятный секрет, и, воспользуйся ими покупатель, убытков не оберёшься. В худшем случае он потерял бы серебряную монету с каждой горошины перца. Лоуренс вознёс благодарственную молитву небесам.
— Даже веря в Божью справедливость, человек должен отличать истинное Священное Писание от ложного. Ты можешь всем сердцем верить в Бога, но ложное знание приведёт к богохульству и греху!
Сказав это, хозяин поставил весы на ближайший столик. Видимо, ему было важно, чтобы Лоуренс сам убедился в точности прибора. Пусть торговцы ежедневно пытаются надуть друг друга — из этого не следует, что доверие не в чести.
— Простите…
Кивнув в ответ, хозяин сделал шаг назад: латунные весы призывно поблёскивали золотистой поверхностью. Изящная вещь, которой мог бы обладать меняла из крупного богатого города, казалась чуждой этому месту. Здание компании Латопеарона было неброским, как обыкновенный дом, и работали тут хозяин да ещё пара мужчин. Обстановка скромная: две полки, устроенные на стене, завалены кипами бумаг, пергаментом и склянками с чем-то, похожим на пряности и сушёную еду. И хотя весы не подходили заведению, их баланс был идеален. Лоуренс положил одинаковые гирьки на чаши весов — стрелка замерла ровно посередине. Похоже, механизм работал безупречно. Лоуренс успокоился и с улыбкой взглянул на хозяина.
— Приступим к взвешиванию?
Не было никаких причин отклонять предложение.
— Так, нам понадобятся бумага и чернила. Подождите немного.
Сказав это, хозяин подошёл к ящичку и достал оттуда письменные принадлежности. Лоуренс рассеянно наблюдал за происходящим, как вдруг кто-то дёрнул его за подол. Это мог быть только один человек — Холо.
— Что такое? — обернулся он.
— Я пить хочу.
— Потерпи.
Он ответил не подумав и вмиг пожалел. Это ведь Холо, зовущаяся Мудрой Волчицей. Раз уж она сказала что-то невпопад, тут должен быть какой-то скрытый смысл.
Лоуренс опомнился и уже хотел было переспросить её, как подал голос хозяин:
— Даже святые не могут обходиться без питья. Вы предпочитаете воду или вино?
— Воды, пожалуйста.
Она улыбалась так, что казалось, будто она и вправду хочет пить.
— Подождите немного.
Он положил на стол бумагу для договора, чернила и перо и, никого не вызывая, вышел из комнаты. Всё его поведение говорило, что он прежде всего верующий, а уже потом торговец. Лоуренс восхищался этим человеком и с недоверием поглядывал на Холо:
— Ты, очевидно, не понимаешь: для нас, торговцев, деловые переговоры — всё равно что битва. Чуть погодя напьёшься вдоволь!
— Но у меня в горле пересохло!
Лоуренс разозлил её, и Холо отвернулась, раздражённо хмыкнув. Хоть она и была невероятно умной, временами вела себя совсем как ребёнок. Продолжать разговор не имело смысла: всё равно не станет слушать. Лоуренс пожал плечами, прогнал Холо из своих мыслей и сосредоточился на деле. Вскоре хозяин вернулся с металлическими кувшином и чашкой на деревянном подносе. Лоуренс был смущён, что его партнёру по переговорам, да к тому же далеко не молодому, пришлось беспокоиться. Хозяин улыбнулся так, будто совсем не тревожился о предстоящей сделке.
— Что ж, приступим?
— Да.
И вот началось взвешивание перца под пристальным присмотром Холо. Она стояла чуть поодаль, у стены, и пила воду, держа чашку обеими руками. Процедура очень проста: на одну чашу весов кладутся гирьки, на другую — перец. При достижении баланса товар снимают, и всё повторяется вновь. Работа нехитрая, но если стрелка весов будет хоть немного отклонена в сторону гирек, а заскучавший человек не станет дожидаться полного равновесия и продолжит взвешивание, то он может понести огромные, просто немыслимые убытки! Поэтому оба — и хозяин, и Лоуренс — проверяли равновесие и двигались дальше только при взаимном согласии. Пусть это было и несложно, но занятие требовало сосредоточенности. Наконец, взвесив сорок пятую порцию, они закончили.