Холо перевела взгляд с мальчика на него и посмотрела с упрёком.
— Думаешь, я сужу слишком жестоко?
— Припоминаю, как ты бегал и просил о помощи, когда из-за собственной жадности потерпел крах.
Слова девушки слегка задели его, но не хватало только теперь отсыпать мальчику мелочи из-за этого: в конце концов, торговец Лоуренс или совестливый добряк?
— Я всё же бегал и просил о помощи сам.
— Тоже мне!
— Поверь, я не оттолкну руку просящего о спасении — не такой я бессердечный. Но и помогать тому, кто даже не пытается подняться на ноги, не стану. А иначе в торговцах мне делать нечего, только облачиться в одеяние святого и отправиться в церковь.
И всё же Холо смотрела как-то задумчиво: наверное, по-прежнему жалела мальчика. В конце концов, Волчица сотни лет провела в одной деревне, помогая сельчанам с урожаем, хотя не дождалась за свой тягостный труд даже слов благодарности. Для неё ответственность — вовсе не пустое слово, и, возможно, у Холо в крови помогать тому, кто нуждается.
С другой стороны, руку помощи всем не протянешь: в мире слишком много несчастных людей и слишком мало богов.
Лоуренс поправил одеяло и пробормотал:
— Говорю же, если бы он сам попытался подняться на ноги. Или же…
Холо должна его понять: при всей своей доброте наивностью она не отличалась.
Конечно, мальчика жаль, но… Лоуренс взглянул в его сторону и в этот самый момент подумал, что ослышался.
— Учитель! — раздался звонкий голос.
Люди, которые собрались у моста, провели свою жизнь среди суеты и гомона рынка, а потому все сразу поняли, к кому обращался обладатель этого голоса.
Мальчик поднялся на ноги и, не обращая внимания на предупредительный окрик стражника, взбежал на пристань. Направлялся он к тому, кого только что окликнул, — к Лоуренсу.
— Учитель! Это я, посмотрите, это же я! — выдохнул мальчик.
— Что…
— Ах, как я рад, что вас встретил! Мне сейчас совсем худо, даже есть нечего! Спасибо Господу за счастливый случай!
Однако мальчик вовсе не выглядел радостным, и, пока он тараторил без умолку, в его взгляде читалось напряжение.
Лоуренс в изумлении воззрился на него; он лихорадочно листал в мыслях толстую книгу своей памяти, пытаясь отыскать на её страницах лицо этого парнишки. Когда-то в поездке он давал советы, как заработать денег на еду, юнцам — неужели это один из них? Но несколько мгновений — и он всё же пришёл к выводу, что мальчика, называющего его учителем, видит в первый раз. Вдруг Лоуренса осенило. Да ведь мальчик просто притворяется! Устроил тут представление, хватаясь за последнюю соломинку.
Стражник на заставе догадался об этом раньше торговца: ударом древка повалил мальчика на землю и надавил остриём пики на хрупкую спину, будто собираясь проткнуть.
Таможенная застава — символ власти и влияния. Любая попытка мошенничества на ней наносит урон репутации её владельца.
Не ровён час, мальчика утопят в этой самой реке.
Однако паренёк не сводил с Лоуренса глаз глубокого синего цвета. Торговец словно утонул в его взгляде, выдававшем нечеловеческое напряжение: тот явно понимал, что ставкой в последней игре будет жизнь. Холо пихнула Лоуренса в бок, и он пришёл в себя. Девушка смотрела не на мальчика и не на своего спутника, а куда-то в сторону, но на её лице читалось: «Не забывай свои слова». Всё верно — ведь паренёк действительно сам попытался подняться на ноги, в голос моля о помощи.
— Гляди, какой храбрец выискался. Не боится опорочить имя герцога Диджина!
Корабли один за другим подплывали к таможенной заставе. При задержке достанется именно стражнику, поэтому мальчик, мешавший ему работать, вывел его из себя.
Вдавливая остриё в хрупкую спину, он поднял ногу, видимо, собираясь пнуть парнишку.
— Постойте! — вдруг закричал Лоуренс, и в тот же миг нога стражника опустилась.
Остановиться он не успел и ударил мальчишку в бок, заставив перевернуться; тот издал странный звук — будто лягушка квакнула.
— Я в самом деле его знаю.
Стражник посмотрел на Лоуренса и поспешно убрал ногу. Впрочем, похоже, он в тот же миг осознал, что происходит. Недовольно перевёл взгляд с нарушителя спокойствия на торговца, но всё же со вздохом убрал пику от спины ребёнка.
Любому здесь было совершенно ясно: мальчик неумело притворялся; стражник ничего не сказал, но взгляд его довольно красноречиво поведал, что он думает о доброте Лоуренса.
Мальчик захлопал глазами: очевидно, он и не рассчитывал, что его маленькое представление увенчается успехом. Однако сориентировался довольно быстро и, спотыкаясь, неловко забрался в лодку Рагусы.