Еще один лестничный пролет...
Я не ожидала. Не ожидала, что отчего-то будет так адски больно, как будто бы меня просто выпотрошили изнутри, располосовали мое сердце, а затем выкинули на помойку, потому что этот мервый кусок мышц никому не нужен.
Ведь не знаю его совсем, но кажется, что он предал. Этот чертов оборотень меня предал! Невозможно! Чертов Велимир!
- Люба!!! - раздалось за моей спиной, отчего я еще быстрее побежала по ступеням, едва успев захлопнуть дверь перед его носом и прижаться к ней спиной, ощущая удары его кулаков. - Я выломаю ее, если ты не откроешь!!! - рычал оборотень, царапая дерево когтями.
- Да пошел ты!
Ответом ему была тишина, пустая и холодная.
- Моя Лу... - послышались чьи-то шаги.
- Милый, эта шавка нас прервала,- раздался женский голосок. Слишком много бушевало во мне эмоций, слишком много эта девка на себя брала. Ни один не смеет называть меня так!
Злость яростным потоком затопила сознание, и на свободе оказалась волчица. Белоснежная, с горящими лютой ненавистью зелеными глазами. Удар мощной лапы, и дверь сорвало с петель, и хищница бросилась на свою обидчицу, роняя ее не пол, прижимая грудь к самому полу. Раздался хруст ребер.
И вот уже две волчицы закружились в смертельном танце.
Я наблюдала всю картину, словно со стороны. Все мое существо застилала ярость, слепая, неконтролируемая. О, как же приятно чувствовать, как рвуться сухожилия соперника, как трещат его кости... Все длилось недолго. Пара минут и передо мной на коленях сидит уже девушка в ужасном состоянии, обнажая горло, стирая со щек слезы и кровь. Она признает во мне победителя, сильнейшего.
Одобрительно рычу, едва успев краем глаза заметить, как она выхватывает откуда-то кинжал, и заносит руку для удара...
- Тварь! - шипит она. Еле успеваю уклониться, но бок все равно обжигает болью, что еще больше злит меня. Рывок. И я смыкаю челюсть на ее шее.
- Не смей! - его голос вбивает почву из-под ног. Запрещает. Хочет созранить ей жизнь, но ведь она же... С непониманием смотрю на него... В зеленых глазах проскальзывает боль и разочарование... Все же она...
Медленно размыкаю челюсти и отпускаяю эту падаль, льнущую к его ногам. Разворачиваюсь и ухожу в свою комнату, передвигаясь с огромным трудом. Слишком сильно меня зацепило.
- Люба! - такой нежный, просящий голос.
Скалюсь. Из горла вырывается рык. Как же вас всех ненавижу. Чувствую, как мутнеет в глазах - сил хватает только на то, чтобы дойти до кровати и упасть около нее, закрыв глаза.
Боль нещадно разрывает изнутри мое сердце, даже рана на боку не причиняет такой боли.... Предал... Закрываю глаза лапами, лишь бы погрузиться, наконец, в спасительную темноту.
- Не смей спать, девочка! Не смей! - зачем он пришел сюда? Снова рычу, щелкая зубами.
- Тише. Да, я виноват! Но ты... - его рука оказывается непозволительно близко, поэтому я кусаю ее, сильнее сжимая челюсти, чувствуя соленый привкус его крови.
Он даже не вырывается. Просто смотрит в мои глаза.
- Заслужил... - бок уже успел подзажить. Мужчина перекидывается. И вот теперь я сжимаю лапу волка, который с непонятным мне восторгом и покорностью смотрит на меня. Почему? Отпускаю его лапу из плена зубов. Я расстеряна
Хищник ложится на живот и медленно подползает ко мне, втягивая наздрями воздух, как будто стараясь уловить один, известнй лишь ему, запах. А затем проводит своим шершавым языком по моему окровавленному меху, срастающейся ране.
Волк как можно теснее прижимается ко мне, но в тоже время так осторожно... Наши тела соприкасаются. Его голова уже лежит рядом с моей. Иногда он касается языком моего носа...
Боль постепенно начинает уходить на задний план, свиваться в тугой комок в сердце, клонило в сон... Что-то в последнее время я слишком много сплю. Уж не подсыпают ли мне чего?
***
А во сне мой таинственный незнакомец перебирал струны гитары и пел:
Я найду тебя, моя светлая леди
Даже в замке серых теней
Белым зверем брошусь по лёгкому следу
По дороге в тысячу дней
Я узнаю тебя даже в сером платье,
Даже с маской вместо лица
Я спасу тебя от серых объятий
От постылой лжи и венца
Оглянись вокруг - почувствуй беду
Ведь они украли твою любовь
Позови меня, я на зов приду
Чтобы жизнь к тебе возвратилась вновь
И качнётся вода в оловянной чаше
И запнётся жрец Пустоты
На моём пути мне ничто не страшно
Мне нужна на свете лишь ты
Посмотри на них - они просто тени
На гиблом болоте огни
Разорви в душе паутины сплетенье
И в наш старый замок вернись...
Там в зелёных полях гуляет твой конь
И безоблачна синего неба высь
Там горит по ночам на окне огонь
И трава неслышно шепчет: "Вернись..."
Я успею к тебе, мне нельзя иначе
Я от смерти тебя спасу
И пусть в храме обряд вот-вот будет начат
Обручальные кольца внесут
Я успею выкрикнуть твоё имя
И развеять липкий туман
Ты почувствуешь серые тени чужими
И поймёшь, что это обман
Я вернулся снова, твой верный друг
Я один, но я выдержу этот бой
Мой клинок разорвёт наваждений круг
Ты проснешься, и снова станешь собой...
(авт. слов: Тэм - Леди)
Глава 6.
Дэймон.
- Мой повелитель, ее похитили, - девушка склонилась в низком поклоне, с трудом пряча улыбку в уголках губ. Ее рыжие волосы свесились по обе стороны лица, скрывая его от глаз альфы.
- Хм. Не ожидал, что мой братец так легко поведется на весь этот маскарад, а всего-то стоило куснуть ее, да заявить при всех, что я хочу, чтобы она моей была, хотя она нафиг мне не сдалась. А теперь... ну, подумаешь, убьют ее : одним оборотнем больше, одним меньше.
- Но... разве вам ее не жалко?
- Хотела бы оказаться на ее месте? Ведь это же тебя он так жаждет убить - мне хочет боль причинить. Только вот ему знать не обязательно, что ты моя Истинная. Мы даже Ала смогли провести, - мужчина встал и подошел к девшуке, поднимая ее с колен и сжимая в своих объятиях.
- Интриган, - улыбнулась она, заглядывая в его глаза, в которых плескалось столько любви и нежности, что можно было утонуть, но она знала, что Дэймон никогда не даст ей этого сделать, пока не объяснит своему, одержимому местью брату, что зря он все это затеял.
- Я люблю тебя, мое солнце, - прошептал оборотень, уткнувшись носом в шею девушки, жадно вдыхая ее запах.
Кто бы знал, как он хотел сделать, наконец, ее своей, но нельзя, пока нельзя, иначе он и вовсе рискует ее потерять.
Дэймон не понимал, почему Велимир решил ему отомстить. Ему никогда не была нужна та девица - слишком хорошо он видел ее гнилую душу, зато она не переставая, словно специально, именно в присутсвии старшего брата, липла к нему, а потом и вовсе сиганула с обрыва.
Женская душа - потемки. Нет, конечно, было жаль немного ту девушку, но ее жизнь, по сравнению с жизнью любимой - ничто. Может, хоть замучив ее, Велимир, наконец, успокоится и отзовет своих выкормышей - охотников от стай, их и так слишком мало осталось, а его братец, со своим разбитым сердцем, по ходу, решил и тех немногих, что выжили после времен Инквизиции, уничтожить.
Люба.
Как я и предполагала, моя нездоровая тяга ко сну была вызвана снотворным, которым меня так активно пичкали, ладно хоть добавляли только в еду, при этом оставляя воду не тронутой.