Потом меня озарила мысль, открывшая тот день с другой стороны.
Рогенда.
Я так боялась за Фиолу, что забыла о бывшей гувернантке. А потом мне было вовсе не до неё... В голове тут же зароились подозрения один хуже другого. Почему Рогды не было в хижине? Куда она делась? Возможно, что-то и упускаю из вида, но точно помню, что ею почти не пахло в старом доме - нюх не обманешь. Такое ощущение, будто Рогенда исчезла, очень спеша. Бежала? От кого? Если бы от Ваэрда, то не смогла спрятаться - оборотень рано или поздно нашёл, в чём лично уже успела убедиться... И почему Фиолу опоили? Нет, для чего? Чтобы не видела, как уходит гувернантка? Или чтобы не вызвать у девочки панику?
Не без усилий мне удалось остановить поток предположений, пришлось даже остановиться на минутку, чтобы взять себя в руки.
Думалось последнюю тысячу шагов крайне плохо. Виной тому служили усталость и голод, а ещё нервирующая темнота и давящая тишина. Хотелось опуститься на грязный (почему-то сомнений в этом не оставалось) и холодный пол, свернуться калачиком и немного вздремнуть. Но я не могла себе этого позволить. Нет, даже не так: я не успокоюсь, пока не узнаю, куда пропала Рогенда и что с ней случилось. Я просто обязана выбраться отсюда! И выберусь. Не знаю как, но сделаю это!
Несмотря на уверенность, поселившуюся после внушения, силы постепенно покидали меня. Тело становилось тяжелее, конечности всё хуже слушались, а в голове будто поселился туман, медленно сгущаясь и мешая здраво рассуждать. В какой-то момент я словно отключилась от мира. Казалось, что тело жило отдельной жизнью от меня самой, передвигаясь самопроизвольно.
Состояние дурмана рассеялось, когда я осознала: воздух больше не затхлый. Сырость никуда не делась, как и многолетняя пыль, но я чувствовала: по туннелю гуляет сквозняк. Едва заметный, но вполне ощутимый. Я мгновенно приободрилась - у меня появилась надежда выбраться, - и зашагала быстрее. Однако, как бы я не торопилась выйти на свет, выхода так и не видела.
Я не сдавалась до последнего, продолжала идти, пока воздух не стал свежее, а где-то вдалеке послышались звуки.
Выход из катакомб был неожиданным. Я даже не сразу поняла, что наконец-то выбралась. Возможно, из-за того, что перед этим постоянно спотыкалась об осыпавшиеся от времени (а может от чьей-то помощи) камни и падала, разбивая в кровь ноги и руки, или потому, что, оказавшись на свободе от мрачного лабиринта, оглохла и ослепла, как показалось сначала. Оглохла потому, что после вынужденной и мёртвой тишины утонула в звуках живой природы: в песнях сверчков и лягушек, в шуршании травы, гуляющего в листве и ветках, прохладного ветра... Я думала, что ослепла, но оказалось, что сейчас ночь. Я поняла это в тот момент, когда, падая на спину и изнемогая от усталости, взглянула наверх, где на тёмно-синем покрывале горели звёзды, время от времени скрывавшиеся за проплывающими облаками.
"Как чудесен мир. Сколько звуков. Какой приятный аромат... Нет, это запах свободы", - подумала я прежде, чем сознание не погрузилось во тьму. На этот раз я с радостью отдалась ей.
Пробуждение вышло не самым приятным: голова гудела, как после хорошей гулянки, мышцы ныли, окаменев за время сна, да и в общем состояние было ужасным. Голова пульсировала болью, стоило приподняться, чтобы осмотреться. Тело с трудом слушалось, переутомившись за... А сколько я провела времени в катакомбах? Очень интересный вопрос. Знать бы ещё ответ на него...
Придя к выводу, что за мной вряд ли кто-нибудь гонится, я плюнула на всё, и решила полежать ещё немного, чтобы собраться с силами и мыслями. О том, что лежать на земле - верный способ застудиться, старалась не вспоминать: не до того сейчас.
Думать было тяжело: складывалось ощущение, что в голове каша. Уж не знаю, покопался ли кто-нибудь в ней, пока я была без сознания, но лучше пусть так, чем если вдруг выяснится, что мозг изрядно растерял свои свойства, лишённый света и питания, пока я искала выход из этого проклятого лабиринта.
Более-менее привыкнув к состоянию общей разбитости, мельком огляделась. Ещё в первый момент пробуждения я отметила для себя, что сейчас светло. Судя по моим ощущениям, время перевалило за полдень. Значит, сейчас около двух-четырёх часов дня. Что ж, видимо, я проспала часов двенадцать-шестнадцать. Отсюда и головная боль.
Хорошо, что дни длинные - я успею сориентироваться, поохотиться, и, возможно, даже найти место, более подходящее для ночлега. В том, что, несмотря на длительный сон, мне захочется спать, я не сомневалась: мне необходимо полностью восстановиться, а для этого нужны две вещи - еда и покой. Лабиринт выжал из меня всё, что мог. Благо, рассудок удалось сохранить, хотя, если честно, терзали подозрения, что так просто от "прогулки" по катакомбам, я не отойду ещё долго.