– И очень зря. – Отрезала магесса. – Кичиться родством с человеком, занимающим такое положение… Мне заранее жаль этого Ардаура, ему, должно быть, стыдно за такую сестру. Совершенно никаких манер, а ещё благородная! – распалялась женщина, с каждым словом мрачнея.
Капитан с интересом рассматривал гостью. Он решил пока не шокировать Ролану слухами о Ламелии Димантис, что ходят по дворцу. Но с каждым мгновением ему всё больше хотелось направить всё внимание на сестру Ардаура: приструнить эту девчонку мечтали все, кто безмерно уважал и был благодарен её брату, но не решались, опасаясь последствий. Ардаур, по мнению Ферниса, не заслуживал такого наказания, как Ламелия. Собственно, так считали многие опытные офицеры, знакомые с блондином. Только открыть глаза ему почему-то никому ещё не удалось, что оставалось для всех большой загадкой.
– Далеко ещё идти?
– Не терпится увидеть дочь? – Ролана кивнула. – Ещё немного, буквально пройти два коридора и свернуть налево.
– И всё же, магесса, я бы советовал вам быть осторожней с Ламелией. – Понизив голос, предупредил Фернис, когда они свернули.
Ролана, выгнув бровь, вопросительно посмотрела на мужчину, ожидая пояснений.
– Род Диманис – древний, пожалуй, даже древнее королевского. И Ардаур и Ламелия – последние его представители. Увы, но их родители погибли в пожаре. И…
– И потому вы позволяете какой-то родовитой девчонке вести себя так, словно она ваша королева? Просто поразительная глупость. – Неодобрительно поджав губы, подвела итог женщина. – Знаете, капитан, что первое я усвоила, обучая детей?
– Боюсь, что нет.
– Дети остаются детьми до тех пор, пока им это удобно. Они могут сколько угодно кричать на каждом углу, что уже взрослые и хотят жить собственной жизнью, но это происходит до тех пор, пока им не дают «свободы». Стоит лишить их средств к существованию, как они тут же осознают, что ещё слишком малы, и забота родителей, пускай порой слишком навязчивая, – это благо.
– Не совсем вас понимаю. – Нехотя признался Фернис. Все эти рассуждения о жизни и воспитании детей были ему не доступны в силу отсутствия интереса к оным.
– Я веду к тому, капитан, что Ламелия Димантис… сколько ей, кстати?
– Семнадцать, насколько мне известно.
– Так вот, эта Ламелия ведёт себя так потому, что ей это позволяют делать. – Огорошила капитана магесса.
– Как это? – откровенно недоумевал Фернис.
– Всё очень просто: не позволяйте ей вести себя таким образом. Необходимо дать ей понять, что говорить и делать всё, что вздумается, непозволительно, особенно для той, которая целиком и полностью зависит от единственного брата. Заставьте её поразмыслить, что она сделает, если брата вдруг не станет?
Капитан с уважением и некоторой долей восхищения смотрел на магессу: до такого он бы в жизни не додумался. И всё оказалось так просто!..
Мужчина уже хотел было облачить все свои мысли в словесную форму, но не успел. Пройдя последний поворот, пред Роланой и Фернисом предстала пугающая картина: какой-то брюнет держал на руках девушку и звал на помощь, едва ли не надрываясь.
– Позовите леди Сатейшу! – кричал он и случайно повернулся, заслышав, как кто-то приближается к нему со спины.
Ролана впала в ступор, с ужасом узнав в девушке Вейру. Оцепенение спало быстро, и женщина, не размышляя, рванула к дочери.
Капитан уже деловито выяснял, что случилось.
– Она вдруг потеряла сознание, и не приходит в себя. – Обеспокоенно сказал брюнет с голубыми глазами, державший на руках бессознательную девушку.
– Нужно положить её на кровать или диван. – Фернис взял ситуацию в руки, видя, что и Мирчел, и Ролана не спешат предпринять какие-либо действия.
Троица, не сговариваясь, ввалилась в библиотеку, где Мирчел осторожно положил свою ношу в кресло.
– Мирчел, приведите леди Сатейшу. – Скомандовал Фернис.
Ролана всматривалась в лицо дочери, и не могла понять, как такое могло произойти: Вейра осунулась, черты лица заострились, а на бледном, почти белом как мел, лице, яркими пятнами выделялись тёмные круги под глазами. Но что ещё больше напугало магессу, так это то, что она увидела, перейдя на магическое зрение.